Андрей Воронин - Му-му. Заброшенная могила

…После того как заместитель мэра Купцов заслушал доклад нового «кладбищенского директора» об улучшении работы подведомственных кладбищ, он с минуту не мог прийти в себя. Проект не оставлял камня на камне от сложившейся системы ритуального обслуживания населения. Чего только стоило предложение поручить обслуживание муниципальных кладбищ солдатам альтернативной службы, подчинив этих «вояк» не кому-нибудь, а городской комендатуре!

Купцов пристально взглянул на «кладбищенского директора», как он уже успел прозвать Хвостова, и произнес:

— Матвей Иванович, а куда мы с вашего позволения денем тех, кто уже работает на кладбищах? Уволим? А за что?

— Большую часть я бы прямо сейчас выгнал без выходного пособия, — упрямо заявил Хвостов. — Там же одна «братва» отставная! Если посчитать, сколько на кладбищах «двойных» захоронений… Имею в виду, когда в могилу какой-нибудь бабки подкладывают криминальный труп.

— Детективы я тоже читаю, — прервал его заместитель мэра. — Невысокого же вы мнения о своем коллективе…

— Ну да, в разведку я с таким контингентом не пошел бы.

Купцов вспомнил, что его собеседник как раз служил в той самой разведке, и промолчал, прекрасно зная, кто на самом деле подвизается в роли кладбищенских рабочих, сторожей и прочей околомогильной братии.

— Уважаемый Матвей Иванович, — стараясь оставаться спокойным, произнес Купцов. — Согласитесь, что в деле ритуальных услуг вы не специалист, так что послушайте человека, который на этом деле собаку съел. А для начала классический анекдот вам расскажу. На кладбище во время похорон бригадир гробовщиков видит, что у покойника из нагрудного кармана пиджака торчит 50-долларовая купюра. Он тут же просит одного из своей бригады под любым предлогом оттеснить людей от гроба. Когда это было сделано и он потянулся к купюре, покойник вдруг хватает его за руку и кричит: «Налоговая полиция! Контрольное захоронение!» — «У тебя своя работа, а у меня своя, — ответил ему бригадир и забил в крышку гроба гвозди». Мораль понятна? Если непонятна, поясню: на кладбище свои законы. Так было, так есть и так будет. Даже я очень аккуратно подхожу к этим вопросам, которые вы так вот с маху пытаетесь решить. Ну где это видано — солдаты-альтернативщики покойников хоронят? Да пусть лучше, как во всем мире, дерьмо из-под лежачих больных выносят, толку больше будет.

Хвостов хмыкнул.

— Руслан Альфонсович, у анекдота вашего длинная и седая борода. Судя же по вашим словам, вы вообще считаете, что в системе ритуальных услуг ничего не надо менять…

— Ну почему же, — кисло произнес Купцов. — Порядок надо, конечно, навести. Хотя я бы не сказал, что на кладбищах, да и вообще в ритуальных услугах такой уж бардак. Скорее отдельные недоработки.

— Значит, это из-за «отдельных недоработок» на имя мэра приходят пачки жалоб? — прищурился бывший разведчик. — И это только то, что до него доходит…

— Вы на что намекаете? — медленно сказал Купцов. — На то, что я жалобы москвичей в стол прячу?

— Ну что вы, Руслан Альфонсович, — улыбнулся Хвостов, начинавший понимать, что с заместителем мэра общего языка ему не найти. Впрочем, он к этому был готов, проанализировав сведения, предоставленные Бондаревым и имевшиеся у него самого. — На эти жалобы никакого стола не хватит. Что ж, я правильно понял, что вы с моими предложениями по улучшению работы системы ритуальных услуг не согласны?

Купцов покачал головой.

— Поработайте еще, уважаемый Матвей Иванович. Вникните в суть поглубже, теснее с людьми познакомьтесь… Что за месяц можно понять? Да ничего! Через полгодика приходите, тогда и поговорим. А пока, как говорится, устраняйте недоделки, о которых наши граждане пишут. Тут вам и карты в руки.

«Хвостов, Хвостов, — думал заместитель мэра, пожимая протянутую руку и провожая взглядом «кладбищенского директора», которого уже готов был переименовать в «кладбищенского сторожа», — послал тебя черт… И где только мэр такого «рыцаря без страха и упрека» раскопал? Не иначе, Бондарев присоветовал… Ну ладно, на то и щука, чтобы карась не дремал. Хуже было бы, если б он какого-нибудь умника прислал, чтобы тот тихой сапой под меня подкопался. А так легче. Будем готовиться к войне».

Купцов взял со стола трубку мобильного телефона и набрал номер.

Генеральный директор страховой компании «Щит» Даниил Матвеевич Хвостов больше всего на свете не любил просыпаться ни свет ни заря. Он был типичной «совой», то есть пик работоспособности у него, как у Иосифа Сталина, приходился где-то на час ночи, когда большинство добропорядочных людей спят в своих постелях. Днем он часто бывал вялым и заторможенным, что, впрочем, не влияло на его бизнес: в кругах страховых деятелей Москвы Хвостов-младший слыл человеком с железной хваткой и, несмотря на относительную молодость (ему исполнилось тридцать), сумел прочно утвердиться в своей нише, сперва завоеванной для него отцом.