Александр Тамоников - Тени прошлого. Расплата

Ламис вздохнула и сказала:

— Но вы рисковали жизнью.

— Так ведь все обошлось. Разве нет?

— Один раз обойдется, второй, а на третий может и не повезти.

— Я прошу тебя не волноваться. Наверное, ты давно заметила, что твой муж — взрослый человек. Он хорошо знает, что делает.

— А ведь ты едешь к тем людям, которые сбили американский самолет!

— Почему ты так решила?

— Женское сердце чувствует. Его не обманешь.

— А ты вспомни, Ламис, что до этого сделали американские летчики?

— Я помню. Это ужасно, но не можешь же ты один мстить за всех. Или решил уйти из мирной жизни и вернуться на войну?

— Такая вот мирная жизнь и заставляет мужчин уходить на войну. Но я тебе обещаю, что обдумаю свое решение, не забуду о семье.

— Вчера поздно вечером приходил отец. Вы долго разговаривали. Он знает, для чего ты едешь в Кабул?

Хазани улыбнулся и ответил:

— Конечно, знает. Я еду за запчастями, расходными материалами, оборудованием для мастерской.

— Я имею в виду русских.

— И о них знает.

— Он одобрил твое решение?

— Отец даже помог мне.

Ламис прижалась к мужу и сказала:

— Вы, мужчины, все такие. Только о себе думаете.

— Ламис, ты говоришь не то.

— Возможно. Потому что не хочу потерять тебя. Ведь нас соединил Всевышний.

— Вот! Правильно. Нас с тобой действительно соединил Всевышний. Он милостивый и милосердный и сохранит нас друг для друга. Но ладно, дорогая, поехал я.

Ламис поцеловала мужа и направилась к воротам.

Хазани сел за руль, завел автомобиль.

Жена открыла ворота. Пикап выехал со двора и пошел по улице Маргина.

Хазани не спешил. Он доехал до Кабула за полчаса, посетил несколько мелкооптовых магазинов запчастей, купил все то, что ему требовалось. Для перевозки дистиллятора, весьма крупного по размерам, Муштаку пришлось нанимать грузовик.

К полудню он управился с делами, двинулся к центру столицы и несколько раз проехал мимо того самого магазина. Это был обычный дукан, каких на площади много. Только вот рядом с ним зияло пустотой место пожарища. Там уже велись строительные работы, но то, что тут произошла такая беда, было заметно.

Хазани свернул на поперечную улочку. Ему повезло. Слева на встречной полосе оказалось место для стоянки. Он тут же вывернул руль и застопорил движение. Раздались сигналы возмущенных водителей. Но они гудели больше для того, чтобы просто заявить о себе. Никто не высовывался из кабин, не кричал, не возмущался, не ругался. Потому как в подобной ситуации поступил бы точно так же.

Хазани наконец-то воткнул свою длинную машину между двумя потрепанными легковушками и заглушил двигатель. Он посмотрел в зеркало заднего вида, вышел из пикапа, тут же захлопнул дверцу и прижался к ней. Транспортный поток был плотный, машины шли в нескольких десятках сантиметров друг от друга. Хазани поставил «Ниссан» на сигнализацию, выбрал момент, перебежал улицу и оказался на площади.

На этот раз перед входом в дукан стоял мужчина. Тот самый, который приезжал к нему в мастерскую. Хазани вспомнил его имя — Фади Дугани, когда-то сержант-десантник Федор Драгин. Он посмотрел на часы. Было 11.53.

Он вышел к Дугани ровно в полдень.

Бывший сержант отметил этот факт и заявил:

— А ты пунктуален, Муштак.

— Стараюсь. Салам.

— Салам, друг. Заходи.

— Кто в магазине?

— Старший лейтенант Павлов — Бакир Павар и капитан Фролов — Видад Файдар. Те самые люди, о которых я уже говорил тебе.

— Как здесь, спокойно?

— Ты о чем?

— У меня машина на улочке, в кузове запчасти. Не разворуют?

— Кузов закрыт?

— Да.

— Тогда будь спокоен, не разворуют. Вот если бы твои запчасти лежали открыто, тогда, думаю, ты недосчитался бы многих из них. Местные подростки — сущие чертенята, но на взлом не пойдут.

— Хорошо.

— Проходи, лейтенант. Я осмотрюсь на всякий случай и подойду.

Хазани вошел в магазин. Посреди помещения стоял складной стол, вокруг него — военные брезентовые стулья. На нем чайник, чашка с конфетами-подушечками, пиалы, пепельница, две пачки сигарет.

При появлении Хазани двое мужчин поднялись.

— Лейтенант Козырев? — по-русски спросил один из них.

— Когда-то лейтенант Козырев, сейчас Муштак Хазани.

— Салам, брат.

Этот человек подошел к гостю первым, пожал ему руку и представился:

— Я капитан Фролов, сейчас Видад Файдар.

Павар тоже назвался и сказал:

— Ну а Фади Дугани, или сержанта Драгина, ты видел перед входом. Проходи, пожалуйста, присаживайся.