Максим Гаусс - Преисподняя ГАММА-3

Стена огня перерезала поток мутантов надвое – одна половина, то и дело, сокращая свою популяцию, давила третью линию колючей проволоки, другая же лезла прямо в пламя. Уже с десяток воющих тварей носились взад-вперёд, словно живые факелы.

У обоих огнемётов быстро закончилось топливо. Бойцы схватили подготовленные автоматы, сразу открыв огонь по взбесившимся крысам.

Крысы буквально смели и третью линию. Ещё каких-то пять-шесть метров и твари ударят в стену мешков с песком.

Рядом со мной рычал Виктор, перезаряжая “РПК”, постоянно обжигаясь о раскаленный ствол – его позиция была буквально усыпана гильзами, а вокруг лежали шесть или семь уже опустошенных рожков.

Павел методично отстреливал крысам конечности, ведя прицельную стрельбу. Мутанты очень устойчивы к боли – попадания в тело им не особо вредили, а вот отсутствующие глаза и передние лапы, – да, создавали ощутимое неудобство.

Первый пулемёт, стрельбой которого руководил лейтенант, внезапно прекратил стрельбу – внутрь Дзота ворвались две или три крысы. Оттуда послышалась стрельба и крики.

- Топливо в траншеях! – скомандовал Доронин. – Жгите его! Скорее!

Кто-то швырнул в траншею заполненную топливом кусок горящей тряпки. Снова вспыхнуло адское пламя, отпугнув тех мутантов, что успели прорвать третью линию, но еще не добрались до мешков. Я едва не оглох. Волна упругого жара заставила почти всех спрятаться за стеной, но пара обороняющихся всё-таки получила ожоги лица и головы. Выронив оружие, они, дико крича, катались по земле, напрочь забыв об обороне бункера.

Те бочки, что были расстреляны ранее, практически погасли, так как топливо быстро выгорело. Значительно поредевшая масса мутантов снова устремилась вперёд.

- Гранаты! – заорал Доронин, поражаясь невероятному упорству наступающих тварей.

Через стену полетели штук пять гранат. Практически одновременно раздались несколько гулких взрывов – с потолка посыпались камни и мелкая крошка. Взрывы разметали на части около двадцати крыс, едва добравшихся до траншеи. А заодно, рухнула часть стены из мешков с песком.

Пулемёт так и не заработал – скорее всего, лейтенант погиб, вместе с одним из солдат.

“ДШК” майора отстрелял последнюю ленту.

Доронин выругался, отпихнув ногой бесполезный агрегат. Подхватив с ящика заряженный "Калашников", он бегом бросился к Дзоту, успевая стрелять одной рукой. И как ему это удавалось?

Твари ударили в стену. Ещё одна её часть сразу же рухнула – мутанты опрокинули стену словно игрушечную. Началась рукопашная.

В ход пошло всё: приклады автоматов, пистолеты, ножи, лопаты и топоры. То тут, то там слышались крики людей. Сложно было понять, что означали эти крики – несдержанную боль, или победу над очередной уродливой тварью.

Что происходило дальше – я уже не видел. Просто не успевал. Я не видел ни Виктора, ни даже Пашу – появляющиеся тут и там крысы не оставляли для этого даже доли секунды лишнего времени. Я просто махал штык-ножом, иногда стрелял одиночными, изредка пуская в ход тяжёлые ботинки. Несколько раз меня кусали, но я лишь чудом успевал подставлять защитные пластиковые щитки. Пару раз я падал на землю. Кто-то приходил на помощь, рассекая штыковой лопатой воздух и тела обожжённых крыс.

Прошло ещё несколько минут. Разряженный автомат давно уже валялся где-то между окровавленных тел – его даже перезарядить было некогда. Да и снаряжённых магазинов у меня не осталось.

Стрельба раздавалась все реже. Крики становились тише. Огонь начал гаснуть.

Сколько осталось крыс? Пятьдесят?

Тридцать? Десять?

Я, схватившись с очередным мутантом, на мгновение подумал – ну вот и всё. Не удержали.

Наверное, это конец.

Но вдруг, откуда-то со стороны входа в бункер ударили автоматные очереди. Остервеневшие крысы, бросив трепать раненых, устремились туда. Их число постепенно сокращалось.

Я, кое-как поднявшись на колени, увидел вооружённых людей. Кто они? Из-за вспышек огня, в полутьме, я не мог разглядеть тех, кто так неожиданно пришел к нам на помощь. Неужели наёмники Антонова вернулись?

Сил не осталось. Усталость взяла своё.

Сзади, на меня накинулась крупная особь. Ухватив острыми клыками за предплечье, тварь попыталась завалить меня обратно на землю. Если бы ей это удалось, перегрызть мне горло не составило бы труда. Я это прекрасно понимал, несмотря на то, что разум уже помутнел – от увиденного и многочисленных полученных ран, пусть и несерьёзных.