Владимир Паутов - Операция «Возмездие»

— Хэллоу, Роберт!

— Хэллоу… — Генерал выжидающе посмотрел, не зная, как ко мне обращаться.

— Валдис Круминьш!

— Рад видеть вас, Валдис! Честно говоря, думал, что вы погибли. Вообще, полковник Фрост своим геройством в Афганистане удивил меня.

— Пришлось повоевать!

— Не ожидал! Главное, что все очень удачно сложилось с вашей «пропажей» там! Кстати, внезапная смерть трех резидентов ЦРУ вызвала большой переполох в Лэнгли. Отлично сработано!

— Генерал, у нас мало времени, думаю, мы продолжим наше взаимовыгодное сотрудничество?

— Продолжим!

— Мне хотелось бы получить подробную информацию на резидента ЦРУ в Багдаде: распорядок дня, местожительство, фотографии, черты характера, увлечения. Короче, полные установочные данные. Постарайтесь это сделать быстро!

Перед тем как расстаться, я сказал генералу Хэксли:

— Роберт, вам пора подумать об отставке! Купите дом где-нибудь в Аргентине, в Мексике, а лучше в России! Мне очень не хотелось бы, чтобы у вас были неприятности!

— Спасибо, дружище! Я и сам уже думал об этом! Воспользуюсь вашим советом в самое ближайшее время! — тихо проговорил начальник Регионального разведывательного управления министерства обороны США.

Генерал Хэксли уже на следующий день после нашей встречи предоставил мне подробное досье на резидента ЦРУ в Ираке Питера Клинта. Теперь мы знали не только его привычки и слабости, но и режим работы. Так, нам стало известно, что он два раза в месяц бывает в Бейруте и в конце каждого месяца вылетает в Тбилиси. Проживал резидент Клинт не в посольстве США, а на фешенебельной вилле, расположенной в «Зеленой зоне» Багдада. Этот столичный район особенно сильно охранялся местной полицией и сотрудниками частных военных компаний. Для того чтобы вечером беспрепятственно находиться в «Зеленой зоне» города, генерал Хэксли снабдил меня и моего друга удостоверениями одной охранной фирмы.

Мы ждали резидента Клинта возле его виллы. Сегодня вечером он должен был, если верить информации офицеров Хэксли, прилететь из Тбилиси. Сокольников предложил именно в это время нанести визит резиденту Клинту.

— Долгий перелет с пересадкой, усталость с дороги и прочее притупляет бдительность! А потом, зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?

Приближающийся шум работающих мощных двигателей «Субурбанов» известил о прибытии именно того человека, которого мы ждали. Конечно, было глупо предполагать, что резидент ЦРУ прибудет на свою виллу из аэропорта на такси. Люди с европейской внешностью по вечерам по Багдаду не разъезжали и не разгуливали. Это было очень опасно для здоровья и жизни в целом.

Автомобили остановились возле ворот виллы. По всему было видно, что сопровождали резидента Клинта охранники частной компании «Блэк Вотар». Только они имели в своем распоряжении дорогие бронированные автомобили «Субурбан».

Из одного джипа вышли два человека. У одного из них в руках был кейс. Мы находились довольно далеко и потому рассмотреть лица с такого большого расстояния не смогли. Но по поведению этих двоих можно было понять, что они занимают явно высокое положение. Из остановившегося позади другого автомобиля тут же выскочили еще двое парней, они бегом приблизились к головному джипу, открыли багажник и достали оттуда два огромных пластиковых чемодана. Все четверо направились к калитке. Человек с кейсом в руках возглавлял эту процессию, из чего мы сделали вывод, что это и есть резидент ЦРУ Питер Клинт. Прошло минут тридцать или сорок, прежде чем из калитки вновь показались люди. Правда, теперь их было трое.

— Мистер Клинт остался дома! — довольно сказал Сокольников.

— Думаешь, он один?

— Я поставил напротив камеру на двадцать часов непрерывной съемки. Пока ты с Робертом Хэксли развлекался игрой в теннис, я просмотрел запись. Из посольства приходит уборщица. Обычно это происходит около десяти утра. Ровно в полдень она уходит. Внутри охраны нет. Думаю, есть датчики движения вдоль забора. Их преодолеть будет несложно. Лучше это будет сделать с обратной стороны. Там сад гуще, движение меньше, освещение слабее.

— Как ты умудрился камеру поставить? — ловкость Сокольникова меня искренне удивила.

— Колесо пробил как раз возле калитки. Потом, когда закончил ремонт, оставил на бордюре камень, а там…

— Понятно! А забрал как?

— Машину в квартале отсюда припарковал — и пешочком!

Прошло полчаса, как сопровождавшие резидента Клинта охранники ушли. Пора было навестить американского сотрудника внешней разведки. Не буду утомлять деталями того, как мы попали внутрь виллы, но сделать это оказалось даже проще, чем я думал. Охранная сигнализация виллы резидента ЦРУ на деле представляла собой довольно устаревшую систему, поэтому мы проникли без особых усилий. Вошли тихо. На первом этаже в большой гостиной и соединяющейся с ней большой комнатой-кухней царила тишина, хотя и горели напольные лампы. Передвигались мы осторожно и тихо. Конечно, и я, и мой друг имели пистолеты со специальными приборами бесшумной стрельбы. Откуда-то сверху раздавался непонятный гул. Сокольников стал подниматься по лестнице на второй этаж. Через минуту он появился на верхней площадке и позвал меня рукой. Я направился к нему. Сокольников знаками показал на дверь и сделал несколько выразительных жестов, из которых я понял, что наш клиент принимает джакузи. Дверь была чуть приоткрыта, и в щель можно было видеть, как резидент Клинт расслабляется в ванной. Красивая повязка для сна закрывала его глаза. На губах хозяина виллы играла блаженная улыбка. Сокольников вошел в ванную комнату. Димка вообще считался признанным специалистом по психологическому давлению. Он считал, что, прежде чем допрашивать противника, его надо перед разговором чем-то ошеломить, так как потом беседа идет намного живее. Сокольников и в этот раз не отступил от своих правил. Он положил руку резиденту на голову, нажал и притопил Питера Клинта. Американец задрыгал ногами, замахал руками, но вырваться из железной хватки моего друга не смог. Сокольников продержал его под водой не более полутора минут и затем отпустил. Чуть не задохнувшийся резидент Клинт, оказавшись на свободе, стал судорожно хватать ртом воздух и кашлять. Наконец он продышался.