Даниил Калинин - Лесные призраки

Но обмануть судьбу немецкому экипажу всё-таки не удалось. Задняя часть полугусеничной машины, повисшая над рекой, перетянула БТР. «Ганомаг» опрокинулся в воду кормой и с грохотом перевернулся.

В первые секунды боя эсэсовцы заметались под огнём. Прогрохотала тройка взрывов, на минах подорвалось несколько человек.

Однако наиболее опытные залегли и, как это уже часто бывало, открыли плотный и точный ответный огонь по пулемётным вспышкам.

Складывается патовая ситуация: с одной стороны, я не могу подать сигнал к атаке штурмовикам и сапёрам. Их меньше двух десятков, немцы просто задавят моих бойцов числом.

С другой стороны, если мои пулемётчики вынуждены менять позиции под вражеским огнём (уже послышались отчётливые шлепки пуль о тело и глухие вскрики), то практически каждый снайперский выстрел или ранит, или убивает противника. Семь человек, ведущих убийственно точный огонь, – это сила. В отличие от расчётов трофейных МГ, мы легко меняем позиции, нас значительно сложнее засечь. Если так пойдёт и дальше, мы просто перестреляем немцев, неподвижно залёгших на дороге.

Видимо, это понял и вражеский командир, следующий на втором БТР. Механ завёл замолкший было двигатель и, развернув «ганомаг» лбом к лесу, бросил машину вперёд. Эсэсовцы, повинные во многих грехах, но никак не в трусости, бросились вслед за БТР.

Справа от меня ударили два пулемёта, выкашивая ряды фрицев и здорово сдерживая их атаку. Часть бойцов противника снова залегла, остальные замедлились.

Одновременно из-за реки залпом ударили «атюфеевцы». Их ручники вполне способны выкосить весь правый фланг врага, но, к сожалению, опыта партизанским расчётам явно не хватает. Да и где им было его набираться? Частые и слишком длинные очереди необученных пулемётчиков рассеиваются, не нанося фрицам особого вреда. Но держащиеся за «ганомагом» эсэсовцы всё же вынуждены залечь.

Перекрестье 4-кратного оптического прицела Zielfernrohr совпадает с пулемётной турелью на «ганомаге». Проклятье! Щиток надёжно прикрывает немца, нужно умудриться попасть в тонкую прорезь между броневыми листами.

Выстрел!

Пуля ожидаемо рикошетит от брони, зато ставший к турели немецкий командир засекает вспышку. Пулемётная очередь напрочь срезает бруствер маленького окопчика, в который мне приходится до упора вжаться. Земляная крошка больно жалит тело, но ещё чуть-чуть, и мою плоть начнут рвать пули. Твою же…

Меня выручают оставшиеся снайперы: поняв, в какую непростую ситуацию попал командир, они сосредотачивают огонь на «ганомаге». Чей-то удачный выстрел всё-таки достаёт немца, оборвав пулемётную очередь.

Среди фрицев, залёгших под огнём с того берега, начинают рваться гранаты: в бой вступили сапёры и штурмовики. Они метко бросают трофейные «колотушки» с задержками в две-три секунды, и многие взрываются в воздухе, накрывая противника градом осколков. Немцы начинают пятиться, из камышей же по ним метко бьют винтовочные выстрелы и короткие автоматные очереди.

Уже все эсэсовцы залегают на поле. В их рядах образуется несколько очагов обороны, которые цементируют уцелевших и не дают им побежать. Собрав вокруг себя наиболее боеспособных солдат, ведут ответный огонь унтера, не умолкают уцелевшие пулемётные расчёты. Но наш снайперский огонь быстро выбивает лишённых защиты вражеских пулемётчиков, а трофейные МГ-42, со скорострельностью 20 выстрелов в секунду, в пару-тройку минут давят огрызающихся немцев. С того берега добавляют наконец-то пристрелявшиеся «атюфеевцы».

…В общей сложности бой занял 43 минуты. Часть эсэсовцев, попавших в огненный мешок, пыталась бежать, оставшиеся поднялись в атаку: одна группа побежала в сторону леса, вторая попыталась прорваться через неширокую и не очень глубокую реку. До леса не добежал никто: плотный пулемётный огонь и точные снайперские выстрелы напрочь выкосили атакующую шеренгу. У реки же фрицев встретили кинжальным огнём штурмовики. Уцелевших набралось человек десять, они яростно бросились в штыковую, уже не пытаясь выжить, а лишь желая забрать с собой как можно больше партизан. Но и мои бойцы горели лютой ненавистью к врагу, а их выучка в рукопашном бою на порядок превосходила противника. В жаркой схватке погиб один штурмовик и два сапёра, среди немцев же уцелевших не оказалось: пленных не брали, да эсэсовцы и не ждали пощады.

Так закончился этот бой. Практически весь карательный отряд был уничтожен, мы же потеряли в бою троих, ещё один умер от ран к вечеру. Легкораненых насчиталось человек семь. Именно тогда я принял решение преследовать отступающие части дивизии СС «Дирлевангер» и заодно попытаться связаться с поляками.