Даниил Калинин - Лесные призраки

– Лёха, приготовьтесь к бою.

Алексей, уже подготовивший огневую точку, лишь серьёзно кивнул в ответ.

В морозной тишине леса вдруг послышался характерный металлический щелчок перёдернутого затвора. Послышался из лагеря.

– МИХА, ЛОЖИТЕСЬ!!!

Хлёсткий выстрел оборвал мои слова. Справа послышался приглушённый вскрик. Уже падая на снег, я увидел, что на месте глаза у Лёхи зияет сквозная рана. Из затылка первого номера толчками выливается кровь, перемешанная с мозгами.

Снайпер.

Мгновение спустя лагерь взорвался рёвом «машин-гевера» и десятком винтовочных выстрелов. Михаил Шадов, командир разведки и надёжный товарищ, в одиночку сумевший задержать немцев в прошлом бою, упал, прошитый пулемётной очередью. Сашка, боец, что, крепко рискуя, вытащил меня из-под пулемётных очередей, не успел даже нырнуть в снег, поймав пулю в голову.

Рома, последний из разведчиков, смог залечь и выстрелить в ответ. Но через несколько секунд в его тело уверенно уткнулась очередь МГ.

Слева и справа в сторону лагеря открыли огонь группы Глуханкина и Козакова. Вот только им мешает целиться искрящийся снег. Правда, он мешает и немцам, но у моих ребят нет снайпера.

Вражеский стрелок методично обрабатывает меня и уцелевшего пулемётчика. Мне удалось зарыться в снег, кроме того, снайперу мешает довольно толстый дуб, за который я откатился. Евгений, второй номер расчёта, скрылся за телом товарища. Немец, потратив три патрона впустую, видимо, решил выждать.

Сзади послышался скрип снега под лыжами.

– Прохор, твою дивизию, СТОЯТЬ! Снайпер работает!!!

Вражеский МГ зарычал вправо, по мальчишкам Козакова. Ох, твою же…

– Женя! Слушай сюда! ЖЕНЯ! Япона дивизия, соберись!

Ещё достаточно молодой парень не сразу совладал со страхом. На трясущиеся губы и мелко дрожащее лицо неприятно смотреть, но трусость пулемётчика странным образом придаёт мне уверенности.

– Значит так: я сейчас бросаю вперёд гранату, ты готовься резко вскочить и стартовать. Граната поднимет снег, он закроет нас от стрелка на пару секунд. Нам нужно пробежать на лыжах всего метров двадцать. Только старайся каждые метра четыре смещаться. Понял?

Парень лишь лихорадочно закивал в ответ.

Сворачиваю колпачок «колотушки», отрываю шарик. 1…3…5… Бросок.

Граната взрывается на восемь. Резво вскочив на лыжи, несусь на всех парах, петляя между деревьями.

Хлёсткий звук снайперского выстрела я не столько услышал, сколько почувствовал. А услышал я короткий вскрик боли и звук падающего позади тела. Женька скользил по прямой…

– Прохор, за мной!!!

Судя по выстрелам, немцев в засаде не так много. Можно, конечно, отступить. Но интуиция подсказывает, что этих нельзя просто так оставлять в тылу и что внезапно пришедший в голову план должен сработать.

Изо всех сил бежим к расселине, прикрывающей лагерь с тыла. Винтовочные выстрелы и пулемётная очередь раздаются впереди, а здесь лишь скрип ломающегося наста под лыжами да свист ветра в ушах… Вот и расселина.

– Паша, – разворачиваюсь к мальчишке, входящему в замыкающую группу, – ты неплохо стреляешь, держи! А винтарь отдай Олегу.

Протягиваю мальчишке чудом уцелевший в прошлом бою СВТ.

– Если кто покажется на склоне, сразу стреляй! Ты этим предупредишь нас. Винтовка автоматическая, перезарядка не нужна. Справишься?

Паша кивнул в ответ.

– Олег, цепляй штык, пригодится, а мне, уж извини, нужен твой автомат.

Боец молча и неохотно поменялся со мной.

– Готовы?

Прохор лишь зло оскалился, плотно сжав рукоятку трофейного МП-38. Олег и Ваня, ещё один молодой боец, уверенно кивнули.

– Вперёд!

Не зря я гонял своих на лыжах. Никто не завалился на крутом спуске, каждый сумел грамотно сгруппироваться и перенести вес тела вперёд.

Резво переступая «ёлочкой», бежим на подъём.

Выстрел СВТ раздался, когда я уже практически оседлал гребень. В ответ ударил слитный залп двух винтовок и автомата.

Падаю в снег, выхватываю последнюю гранату, «яйцо», дёргаю шарик. Прохор присел рядом, держа гребень на прицеле. Прикрывает.

СВТ за спиной бьёт ещё и ещё, но противник уверенно отвечает в ответ.

3-4… Бросок!

– Вперёд!

Мой окрик совпадает с разрывом гранаты.

Последние три метра преодолеваем уже без лыж, снег здесь не такой глубокий.

Бросаю своё тело вперёд, ожидая, что в него вопьётся автоматная очередь. Нет, пронесло. Автоматчик валяется лицом в снегу и мозгами наружу, ещё один немец отчаянно орёт, зажимая глаза. Третий стрелок круто развернулся, ловя мою фигуру в прицел, но короткая очередь практически в упор отбросила его назад.