Павел Корнев - 10'92

— Значит, как приедешь, выдам. Сразу с авансом.

Я плюнул и налил себе газировки, сделал глоток и отставил баночку в сторону.

Сладкая гадость!

— А «на картошку» — это подработка такая? — спросил Воробей.

— Отработка, — хмуро проворчал я в ответ.

— Эх, провинция! — покачал головой наш столичный друг. — Вот Москва — это тема! Там такая движуха, такие сумасшедшие бабки крутятся! Здесь такого и близко нет! Со всей страны деньги туда собираются!

— А как же Ленинград? — поинтересовался Лёня Гуревич, в кои-то веки бросивший терзать джойстик игровой приставки.

— Не Ленинград, а Санкт-Петербург! — выставил вверх указательный палец Воробьёв. — А бедно там, что сказать могу. Нет, возможностей куда больше, чем в провинции, но с Москвой никакого сравнения. Видели бы вы, какие в столице вещевые рынки! Одна Лужа чего стоит!

— А ты в «Макдональдсе» был? — полюбопытствовал Тихон.

— Кто о чём, а Толстый о жратве! — рассмеялся Зинчук, а вот челнок кивнул.

— Был, ага.

— И как?

— Это всё понты, пацаны. В Москве есть куча куда более крутых заведений. Вы с нашей дырой не сравнивайте!

— В Москве, в Москве! И чего вернулся тогда из ненаглядной столицы нашей родины? — скривился в скептической улыбке Гуревич. — Ну если там рай земной?

Воробьёва неудобный вопрос в тупик не поставил.

— А там без связей ловить нечего. Всё поделено уже. Какие точки менты не крышуют, те бандиты держат. Тому плати, этому плати. Иначе кирдык! А ещё передел постоянно идёт, зазеваешься — и привет! Но что самое поганое — там чурок до фига и больше. Все чёрные в землячества собрались, других за людей не держат. И не понять, что промеж собой базарят. Гыр-гыр-гыр!

— Это да! — оживился Женя Зинчук. — В армии с чурками реально проблемы были. Как в стаю собьются — туши свет! И самые упоротые из Средней Азии, докажи, Енот!

Я кивнул, а Рома только рукой махнул.

— Воробей, хорош нам по ушам ездить! Я ж тебя встречал в Москве — ты от восторга пищал. Что изменилось за это время?

Дима Воробьёв немного помялся и признался:

— В карты серьёзно проигрался. С каталами случайно пересёкся, ну и там такой долг повис, что проще сразу повеситься.

— И ты сдёрнул?

— Сдёрнул, — подтвердил Воробей. — Пережду время, попробую здесь расторговаться. Где товар брать, знаю. Пусть чуть дороже будет, зато без проблем. Блин, вы не представляете, как автобусы из Германии и Польши рэкетиры трясут! Проще переплатить. Только надо сбыт наладить. Точки нужны.

— На рынок пойдёшь? — предположил Лёня Гуревич. — Так там своя мафия.

В этот момент со двора зашёл Андрей Фролов, он и предложил:

— У меня мебельный салон в «Ручейке», можем и твои шмотки пристроить. На аренде экономия выйдет.

— Обсудим! — поддержал эту идею Воробей. — Полежат пока баулы здесь? Ничего с ними не будет?

— В каморку закинем и пусть лежат, — сказал Фролов. — Ладно, пацаны, хорош вола пинать! Выдвигаться пора! Ехать недалеко, но лучше заранее на месте быть.

— А кто вам денег должен? — поинтересовался Зинчук.

— Перегонщик один, — просветил его Костя. — И он не просто денег должен, мы его крышевать собираемся.

— Да ладно?

— Ага, — кивнул безмерно довольный собой Чиж.

Пацаны присвистнули.

— И много денег выходить будет?

— Нормально.

— Двинули! — повысил голос Андрей Фролов.

И, удивительное дело, вместе с нами намылились Лёня и Тихон, от которых на разборках мог выйти один только сплошной вред.

Я придержал Гуревича и попросил:

— Вы нас здесь подождите. Мы потом пивом затаримся и приедем.

Но не тут-то было.

— Не-а! Мы с вами!

— Не нужно! — поддержал меня Фролов. — Лёня, вам там делать нечего.

Тихон Морозов был с этим утверждением всецело согласен и сразу двинулся обратно к телевизору с игровой приставкой.

— Серьёзно, Лёня. Давай пока в «танчики» зарежемся!

Да только Гуревича уже понесло — то ли острых ощущений захотелось, то ли решил какую-то выгоду для себя вымутить, но оставаться он не пожелал и упрямо выпятил нижнюю губу.

— Дюша, вы на машине собрались ехать? «Буханка» наша! Либо едем вместе, либо шуруйте пешком!

— Да хорош! — попытался усовестить его Андрей.

— Я всё сказал! Либо так, либо никак!

— Хрен с тобой, золотая рыбка!

Пришлось плюнуть и взять эту парочку с собой. Тихона Морозова, как самого толстого из всех, посадили на пассажирское место в кабину, но даже так не могу сказать, будто разместились в кузове с особым комфортом.