Максим Бузин - Главный бой. Рейд разведчиков-мотоциклистов

Но тут двустворчатый люк командирской башенки распахнулся, и наружу высунулся сержант-танкист со сбившимся на затылок шлемофоном.

— Закончились снаряды! — хрипло крикнул он, вытирая широкой ладонью покрытое каплями пота скуластое лицо.

— Тогда прикройте нас пулеметным огнем!

— Там тоже почти пусто, — сказал танкист и энергично махнул рукой перед собой, прочертив в воздухе дугу, — давайте, ребята, освободите дорогу!

— Зачем? — с ходу не сообразил Сергей.

Его вопрос остался без ответа, потому что сержант уже исчез внутри. А через несколько секунд «T-IV», взревев мотором, тронулся с места.

— Берегись, парни, сзади танк! — крикнул Буренков, увлекая за собой Петра.

Прекратив огонь, разведчики, кто пригнувшись и бегом, а кто ползком и на карачках сыпанули в разные стороны.

И вовремя, 22-тонная махина быстро достигла импровизированной баррикады, подмяла гусеницами мешки и устремилась вперед.

— Что он задумал? — обращаясь не то к Каминскому, не то к себе, воскликнул Сергей.

— А ты не понял, — кусая губы, прошептал Петр, — он идет на таран.

Действительно, «T-IV», набирая скорость, шел прямо в лоб фашистскому танку. Очевидно, немецкий экипаж разгадал намерения советских танкистов, так как «T-II», в два с половиной раза уступавший в «весе» своему противнику, принялся забирать вправо на обочину, стараясь избежать столкновения. Но было уже поздно. Танк, над которым продолжал реять красный флаг, словно притягиваемый невидимым гигантским магнитом, неумолимо приближался к своей цели.

И на глазах у застывших разведчиков врезался в неприятельскую машину, вырвав с «мясом» несколько опорных катков и в самом прямом смысле вытолкнув ее под откос.

Удар был такой силы, что гитлеровский танк не просто съехал по наклонному склону насыпи, а завалился сначала набок и потом с гулким звуком перевернулся днищем вверх!

Однако таран не прошел бесследно и для наших танкистов. Видимо, экипаж получил серьезные травмы или потерял сознание, потому что, сбросив противника вниз, «T-IV» резко замедлился и остановился на краю косогора, что было вроде бы вполне логично, вот только назад танк уже не сдал! Он так и остался стоять монументальной громадой, превратившись в учебную мишень для немецких зенитчиков, хладнокровно и неторопливо расстрелявших недвижимую машину тремя выстрелами в упор.

Но еще до того, как это произошло, другой танк тоже ринулся в бой. Утюжа все у себя на пути, бронированный монстр рассек надвое плотную группу вражеских пехотинцев, превратив вращающимися стальными гусеницами, словно чудовищными ножами гигантской мясорубки, полтора десятка гитлеровцев в настоящий фарш! Затем, продолжая сеять панику в рядах фашистов, танк снес с дороги бронетранспортер, разворотив ему передние колеса, и точным огнем подбил последний вражеский T-II. Казалось, еще немного и противник обратится в бегство!

Вдруг за неуклюжими силуэтами «Ганомагов», которые пытались избежать фатальной встречи с несущим разрушение и смерть танком, показался юркий четырехколесный «Хорьх». Маневрируя среди хаотично движущихся полугусеничных машин, легкий бронеавтомобиль целенаправленно поехал наперерез «T-IV». Из открытой сверху семигранной башенки чуть ли не по пояс высунулся офицер и, надрывая голосовые связки, истошными пронзительными возгласами привлек внимание солдат.

— Стоять, трусы! — вопил он, брызгая слюной. — Всех расстреляю, сотру в порошок! Что, танка раньше не видели? Забросайте его гранатами, или я лично головы вам оторву!..

…Это был майор Ридмерц. Несколькими минутами ранее майор имел нелицеприятный разговор с оберст-лейтенантом фон Ройгсом и теперь фактически пересказал его содержимое подчиненным, правда, в несколько более грубой и произвольной форме…

Услышав своего командира, начавшие отходить гитлеровцы повернули назад. В «T-IV» полетели гранаты. Несколько штук упали на корму, взорвавшись в районе моторного отделения, и охваченный пламенем танк замер на месте.

Открылся башенный люк, из которого появился советский танкист с ППШ в руках. Не обращая внимания на горящий комбинезон, он открыл шквальный огонь по врагу. Четверо фашистов, оказавшихся ближе всего, мертвыми свалились на землю. А танкист, стиснув зубы, продолжал стрелять, уложив наповал еще несколько врагов, пока его самого не сразила пулеметная очередь, выпущенная майором Ридмерцом…

Увидев, что оба танка уничтожены, немцы воспрянули духом и снова пошли в атаку. Разведчики встретили врага градом свинца, проделав зияющие бреши в рядах неприятеля. Но вскоре плотность огня наших бойцов резко ослабла, и почти оглохший от непрерывного грохота Буренков, оглянувшись по сторонам, неожиданно осознал, что, кроме него и Семенюкина, больше никто не стреляет! Судя по выражениям лиц и жестикуляции матерящихся красноармейцев, у них элементарно закончились патроны. А число гитлеровцев не уменьшалось, подбирались они все ближе, и лейтенанту стало понятно, что дело идет к рукопашной.