Максим Бузин - Главный бой. Рейд разведчиков-мотоциклистов

Количественный и качественный составы группы он также считал оптимальными. Боевые навыки и жизненный опыт, коими в избытке обладали сорокалетние майор Кочергин и старшина Ермишин, в сочетании с энергией и задором молодых разведчиков прекрасно дополняли друг друга. Кроме того, тот же Петр Каминский был одним из лучших радистов во всей дивизии и отменным водителем. А вчерашний студент-первокурсник Альберт Бодарев, только в апреле зачисленный в разведывательный батальон, не знал себе равных в стрельбе из снайперской винтовки. Что касается лейтенанта Буренкова, прекрасно владевшего приемами самбо и метавшего ножи точно в цель даже с завязанными глазами, то ему Кочергин доверял, как самому себе…

Прошло около получаса, когда со стороны ничейной полосы, наконец, появились саперы. Они должны были незаметно для противника расчистить проход в минных заграждениях.

— Готово, товарищ майор, путь свободен! — скатившись в траншею, произнес старший саперной группы, возбужденно блестя глазами и тяжело дыша. — Местность здесь открытая, поэтому отсюда строго на животе ползком доберетесь до оврага, а там по дну можно уже и пешочком. Мы все проверили — мин на маршруте нет! Кстати, дальше этот овраг переходит в заросший кустами и окруженный со всех сторон болотами неглубокий извилистый ручей. Вот, а по его руслу можно незаметно прямо к фрицам в гости попасть! Только торопиться не надо, чтобы себя не обнаружить. Ну да не мне вас учить!

— Спасибо, Петрович, я именно так и собирался поступить! — пожал ему руку Кочергин. — Кто из твоих нас до оврага проведет?

— Василий, — кивнул головой Петрович в сторону присевшего неподалеку молодого красноармейца, — он все сделает в лучшем виде!

— Ну что же, тогда выдвигаемся! — обращаясь уже к разведчикам, подвел итог Кочергин. — Порядок следующий: Василий первый, затем лейтенант Буренков, потом Каминский, дальше я с Аликом, старшина замыкающий. Курить и разговаривать запрещено! Если вопросов нет, то все, поехали!

— Веди нас, Сусанин, народный герой! — раздался позади негромкий голос Ермишина, вызвавший короткие смешки среди разведчиков.

Василий, не отвечая на двусмысленную шутку, молча выбрался на бруствер и, извиваясь ужом, пополз вперед. Следом потянулся Буренков, а за ним и остальные.

Тем временем ночь уже полностью вступила в законные права, окутав землю мраком. Находившиеся в траншее красноармейцы разбрелись кто куда, лишь Петрович еще долго вглядывался в темноту, поглотившую разведчиков, но, кроме негромкого и вскоре замершего вдали шуршания скользящих по траве человеческих тел, его чуткий слух ничего уловить так и не смог…

Утро понедельника выдалось солнечным и теплым. Унтер-офицер разведывательного батальона Артур Нотбек закинул винтовку за спину, поправил рукой пилотку и направился к своему мотоциклу с коляской «ВМW R75».

На фронте наступило временное затишье, и разведчиков-мотоциклистов, чей батальон входил в состав танковой дивизии вермахта, стали использовать совсем не по назначению. То пошлют в штаб моторизованного корпуса за почтой, то направят патрулировать дороги в тридцати километрах от передовой. Вот и сегодня в задачу Нотбека и его подчиненных входило обеспечить охрану и сопроводить к девяти часам утра в район железнодорожной станции командира дивизии оберста Хенрика Мейснера, вызванного на совещание высших и штаб-офицерских армейских чинов, проводимое каким-то генералом, накануне прибывшим из Берлина.

Впрочем, унтер-офицера Артура Нотбека подобная рутина ничуть не расстроила, а скорее даже обрадовала. Железнодорожная станция, куда надлежало в целости и сохранности доставить Мейснера, находилась в пятнадцати километрах от линии фронта, то есть в относительно глубоком тылу. А значит, еще один день на Восточном фронте должен был пройти для Нотбека достаточно спокойно…

Артур Нотбек родился в небольшом городе Бамберге. Его мать занималась домашним хозяйством, а отец владел скромной парикмахерской и, будучи мастером своего дела, старался передать тонкости и секреты профессии сыну. И к девятнадцати годам Артур вполне сносно владел ножницами и расческой, а ручной машинкой «Золинген» стриг клиентов не хуже своего родителя. Но до этого момента в стране, да и в Бамберге, произошло много важных событий.

В районе, где проживали Нотбеки, была еще одна парикмахерская, много лет принадлежавшая Самуилу Кацу. Так и конкурировали между собой два цирюльника до апреля 1933 года, когда пришедший двумя месяцами ранее к власти в Германии Адольф Гитлер призвал к бойкоту еврейских магазинов. Кац был человеком умным и дальновидным. Недолго думая, он продал свое заведение, собрал многочисленное семейство и уехал из города в неизвестном направлении. На месте бывшей парикмахерской вскоре открылась сапожная мастерская. А еще через месяц Нотбек-старший чрезвычайно удивил своих домочадцев, принеся домой в чемоданчике для инструментов выкрашенный темной краской бюст Гитлера.