Сергей Самаров - Чужая кровь

Таким образом, под командованием эмира Омахана собрались большие силы. А тут еще один за другим стали прибывать из Сирии и Ирака бывшие бойцы ИГИЛ и Джабхат-ан-Нусры. Эти обстрелянные парни не бежали оттуда, где их уничтожали, они были специально посланы домой, чтобы заставить Россию отказаться от помощи Сирии. Когда у страны свои большие проблемы, ей не до помощи другим странам, тем более даже не соседям.

Приют приехавшим давал, естественно, эмир Омахан, Старший брат Сатаны. Он умел ценить хороших бойцов и определял их уже с первого взгляда. Если есть в глазах человека твердость, с ним стоит связываться.

Джамаат обрел реальную силу. Только длилось это недолго. Вокруг начали собираться тучи. Слишком сложно спрятаться в горах такой большой группе людей. И тогда Омахан вспомнил рассказ бывшего гранатометчика Джабхат-ан-Нусры Темирхана. Его тактика вполне годилась для местных условий. Тем более парни, что возвращались на родину с Ближнего Востока, ехали не куда-нибудь, они ехали ближе к своему дому. И для каждого из них требовалось придумать легенду.

Вот тут и пригодились давние связи Омахана в уголовной среде. Он обзванивал своих старых друзей, они готовили для приезжих «легенды», придумывали, как те жили и работали в других городах, снабжали именами свидетелей, у которых потом можно было спросить, работали ли с ними такие-то и такие-то. И эти люди готовы были под присягой подтвердить, что моджахеды Омахана трудились кто в Москве или Подмосковье, кто в Екатеринбурге или Иркутске. Но поскольку люди, с которыми моджахеды «работали», числились в рядах местного криминалитета, то подробностей они, естественно, не рассказывали, да с них никаких подробностей и не спрашивали, заранее зная, что не услышат их ни при каких обстоятельствах, кроме запротоколированного допроса. А для допроса оснований не было, поскольку не было уголовного дела.

С такими «легендами» моджахеды могли спокойно оседать дома, у родителей или родственников. И собираться вместе только по команде Старшего брата Сатаны.

Сам эмир Омахан обосновался в большой и теплой даже зимой пещере, где протекала река с лечебными термальными водами. Правда, река эта не давала воды для питья и приготовления пищи, но там же, в пещере, были и ручьи, которые славились чистой водой.

Вместе с Омаханом в пещере постоянно проживало только два человека. Найти в горах троих сложно. Запас провизии у них был на несколько лет автономного проживания, запас дров — тоже на несколько лет, был даже значительный запас солярки для дизельного электрогенератора, который включали лишь изредка, когда требовалось зарядить смартфоны и аккумуляторы к ноутбуку.

Сам эмир с компьютером не «дружил», хотя со смартфона иногда выходил в Интернет и набирал в поисковике только свою кличку — «Старший брат Сатаны». Эмиру хотелось, чтобы о нем помнили, чтобы о нем говорили не переставая, чтобы его боялись, чтобы матери пугали вечером детей его кличкой. Но сообщений было до обидного мало. Настолько мало, что он даже расстраивался.

А вот Шахмардан, один из преданных гази эмира, готовый голову за него положить, тот не просто знал Интернет, он еще умел и серверы взламывать, и находить нужные данные. Зря, что ли, Шахмардан учился в свое время в Женеве в университете на программиста. Потом и в ИГИЛ его использовали в качестве компьютерщика-программиста. Правда, там компьютерщик тоже ходит в бой. За компьютер Шахмардан садился только после боя и выполнял задания своих командиров. Как сам он говорил, научился легко вскрывать сервер сирийского Генерального штаба и копировал оттуда все предстоящие планы наступлений. В результате чего сирийская армия часто напарывалась на неожиданные засады. И если бы не советники из России, которые сумели переделать сервер Генштаба так, что в него войти стало невозможно, — там была поставлена такая мощная защита, с которой справиться мог бы разве что какой-нибудь суперкомпьютер, которых в мире насчитываются единицы, — каждое наступление сирийской армии было бы провальным.

Омахана же интересовали другие наработки программиста. Шахмардан уверял, что почти все люди по сути своей, по типу психики являются программируемыми роботами. Есть только исключительные единицы, которые этими роботами управляют. Лучше всего людей программирует государственная пропаганда, которая в свое время сделала из самого культурного общества Европы фашистское государство. Практически аналогично обстояло дело в Советском Союзе.