Александр Тамоников - Упреждающая акция

Бусалов спросил:

— С тобой не поехать?

— Зачем?

— Мало ли что.

— Нет, Керим! Не надо! На такие дела толпой не ездят. Сделка темная, свидетели не нужны!

— Решай, как знаешь!

Ровно в 15.00, оставив еще не восстановленную, но ходовую «Ауди» у здания администрации, Эдаев прошел в кабинет начальника отдела по землеустройству, где его ожидал Калинин. Листошин же из соседней комнаты по монитору наблюдал за встречей. Полковник указал Эдаеву на стул:

— Садись!

Чеченец поправил командира отряда:

— Обычно говорят — присаживайся, насидеться еще успеем.

— Вот это точно. Но я вызвал тебя не затем, чтобы вести пустые разговоры. Значит, Асханов утвердил план нападения на поселок?

— Да!

Калинин расстелил перед Шаидом карту района.

— Укажи рубежи ожидания бандитских штурмовых групп.

Эдаев быстро, прекрасно ориентируясь в обстановке, отметил на карте позиции, которые должны были занять ночью со среды на четверг боевики Асханова. Отметил с указанием численного состава каждой группы и фамилии командира.

Полковник оценил расстановку сил, по которой легко угадывалось направление главного удара боевиков. Вернее, два направления двух одновременных и сопоставимых по мощи ударов. Проговорил:

— Хорошо! Теперь о том, как именно намереваются действовать группы. Обозначь секторы ответственности каждой из них.

Эдаев так же оперативно выполнил и это распоряжение полковника.

— Ясно! Одно непонятно: группировка не намерена выставлять разведывательные дозоры с тыла?

Эдаев ответил:

— Почему не намерена? Более того, дозоры уже выставлены!

Полковник не подал вида, что удивлен.

— Сколько человек сейчас находится в районе и где они рассредоточены?

Эдаев указал на карте овраг с южной стороны поселка, окраину лесного массива при въезде в него со стороны Гудана, рощу на восточной окраине поселка и собственную усадьбу, добавив:

— В овраге — двадцать человек, в лесу — тридцать, в роще — пятнадцать, и у меня — двадцать пять. Это не считая командиров. Всего девяносто шесть человек.

— Вооружение?

— То, что в «Уралах»! Да, еще…

Эдаев вновь наклонился к карте и поставил четыре крестика, пояснив:

— Это позиции автоматических гранатометов «АГС-30». Они будут доставлены с основной группой.

— Ясненько! Если ты, Шаид, сообщил мне достоверную информацию и точно все указал на карте, то уже значительно облегчил свою участь. Но если что-то, скажем, случайно напутал, я тебе не завидую!

Эдаев взглянул в глаза Калинина. И взгляд его был серьезен и сосредоточен.

— Если я согласился работать на вас, то выполняю работу на совесть. Для меня это более важно, чем для вас!

— Вот здесь ты абсолютно прав! Еще один вопрос: кто назначен руководителем акции непосредственно в поселке?

Эдаев спокойно и несколько неожиданно для Калинина ответил:

— Я!

— Ты?

— Да, я! Под контролем, естественно, самого Али.

— Тебе по-прежнему неизвестно, когда и как он прибудет в Верхний Кабаш? И где планирует разместить штаб?

— Это никому не известно, кроме самого Асханова.

— Ладно! Итак! Переброска основных сил завтра ночью?

— Да!

— А рекогносцировка, ведение длительного наблюдения послезавтра?

— Да! Послезавтра же и отдых. Возможно также прибытие в Кабаш Асханова, но более вероятно, что он появится там непосредственно перед началом штурма.

— И лично отдаст приказ на него?

— Несомненно! Только по его команде отряды начнут действовать. Таковы условия общего плана.

Полковник свернул карту, достал из сейфа пакет из плотной бумаги, бросил на стол перед Эдаевым:

— Держи. Там документы на покупку участков с распиской о получении аванса. Все настоящие, никакой подделки!

Не взглянув на содержимое, Эдаев взял пакет:

— Я могу быть свободен, или у вас ко мне еще будут какие вопросы?

— Один будет. После акции ты тоже должен был уйти в Чечню?

— Нет!

— Логично! Вижу, ты на самом деле откровенен. Али решил выставить тебя такой же жертвой, как и остальных жителей поселка?

— Вы угадали. С одной поправкой: живой жертвой, возможно, единственной живой.

— А как же особняк, жены, наконец?

И вновь Эдаев ответил спокойно:

— По плану Али Асханова и дети, и женщины подлежат уничтожению. Остаюсь только я, для дальнейшей работы в России. Аманкул не единственный поселок, который приговорен Асхановым к полному истреблению!

Калинин вздохнул:

— Ну, конечно, он же объявил войну за пределами Чечни? Только хер что у него выйдет, понял, Шаид?