Александр Тамоников - Работа для спецов (Живыми не оставлять)

— Знаешь, Виктор, сейчас ты почти слово в слово повторил покойного Хасана. Он особое ударение делал именно на внедрение наркотиков в среду молодежи. Значит, этот подонок оказался прав? И дело их, как говорили раньше, живет и побеждает? Каков же масштаб этой организации? И неужели верхи наркомафии, как говорил Хасан, преследуют не только собственные корыстные цели, но заглядывают и намного дальше, в плане захвата государственной власти? Абсурд какой-то.

— Абсурд, говоришь? А ты загляни в историю, не такую уж и далекую.

— Ты о чем?

— Об опиумных войнах девятнадцатого века. Тогда миллионы китайцев погрузились в наркотический сон. Из-за контрабанды наркоты англичанами. Это ли не пример, как внедрение, распространение и расширение массового употребления наркотика приводило к полному подчинению одного государства другим. Это, Феликс, исторический факт. Вопрос: может ли подобное повториться в современных условиях? Ответ: скорее «нет», чем «да». Но ущерб населению страны наносится колоссальный, это ли не угроза национальной безопасности? Что, нельзя организовать эффективную службу по отслеживанию маршрутов доставки наркотиков и уничтожению смертоносных караванов? Нельзя поставить заслон наркомафии из-за бугра? Ты посмотри, по ящику показывают заставу в Таджикистане. Капитан прямо в эфир говорит, что нет такой ночи, чтобы наркокурьеры не пробивались через границу. Их уничтожают, изымают дорогостоящий товар, а они вновь и вновь прут. Что это? Бездумная живая волна, рассчитанная на авось? Если даже один из сотни прорвется — это уже удача? Если это бизнес, то какой бизнесмен пошел бы на такие потери? Ведь затрата стоит приличных денег. А сколько курьеров вылавливают по всей стране? Что же это за бизнес? Значит, это не просто дело каких-то отдельно взятых, пусть и очень крупных, богатых картелей?

Без мощной поддержки какого-либо государства или очень обеспеченной спецслужбы, но под патронажем государства, такая экспансия просто невозможна. Ибо цель иная, главное — не получение денег как таковых, а подрыв другого государства, его генетического фонда с дальнейшим безусловным подчинением и насаждением своего порядка.

— Слишком уж мрачно, Виктор.

— Мрачно? Не то слово! И пойми, я говорю об этом не потому, что беда задела меня лично. Лично я, ты прекрасно знаешь, могу пережить свою трагедию молча, скрипя зубами, но молча. Но когда мою страну пытаются поставить на колени — я молчать не буду. И наблюдать со стороны тоже. Нет, Феликс, я буду бороться, и плевать мне на законы, которые служат непонятно кому и чему. Моя совесть подсказывает мои решения.

— Я знаю тебя и не сомневаюсь, что ты способен на многое. Но даже это многое — всего лишь капля в море. Стоит ли бросать вызов всем и вся? Я согласен с тобой и говорил уже, что сам иногда испытываю почти непреодолимое желание что-нибудь предпринять, пусть бессмысленное и последнее в жизни, но что это даст? И даст ли вообще?

— Доведем историю до конца, — продолжал Виктор. — Значит, в первую нашу встречу с Гариком понаблюдать за ним мне не удалось.

Поэтому на следующий день я подъехал к «Карусели» немного пораньше. Напротив находилось открытое кафе, там и занял свой пост. Ждать пришлось долго. Все повторялось, как и прошлым вечером. Так же валила молодежь, подъезжали всевозможные тачки, постепенно заполняя стоянку. Гарик подъехал примерно в то же время, что и вчера. Я его услышал, вернее, услышал музыку, рвавшуюся из его «девятки», раньше, чем появился сам автомобиль. Пока он заходил в здание, я уже был за рулем своей «шестерки» и, как только Гарик тронулся, прочно сел ему на хвост. Помотал он меня по городу изрядно. Хорошо, что с утра я заправил полный бак. Казалось, почти во всех увеселительных заведениях у него были неотложные дела. И что примечательно — заходил Гарик внутрь обязательно с пакетом, а выходил налегке. Сейчас ясно, что он развозил наркотики, а тогда передо мной была другая задача, и анализировать не было ни времени, ни необходимости.

В третьем часу он заехал на заправку, пополнил бак своей машины и рванул за город. Проехав 42 километра, «девятка» свернула на лесную дорогу. Понятно, что автоматически повторить его маневр я не мог, чтобы не засветиться. Поэтому остановился на обочине перед поворотом, выключил двигатель, вышел из машины и прислушался. Гарика выдавала музыка. Слышно в ночном лесу было прекрасно, и сначала громкость понемногу затихала, что означало, что «девятка» продолжает движение, потом установилась на одном тоне, послышался отдаленный лай собак. Гарик достиг своего логова. Я загнал машину в лес, как мог замаскировал ее — мало ли кто еще может проехать по этой проселочной дороге? Примерно через километр лес оборвался, и передо мной открылась довольно большая опушка, на которой стояли пять или шесть особнячков. В одном из них горел свет. Остальные дома были либо пусты, либо в них все спали. Лай собак, естественно, меня насторожил. В это время из дома вышел Гарик, забрал из багажника большой сверток, выключил наконец музыку и, закрыв собак, что меня одновременно и удивило, и обрадовало, в небольшой вольер, зашел в дом.