Александр Тамоников - Ритуал возмездия

— Хорошо! Я постараюсь все вспомнить, но если заплачу, извини. Последнее время я пыталась забыть тот кошмар, а сейчас нужно вернуться в него. Но я постараюсь это сделать. Только будь терпелив, Дима.

— Ну что ты, Оленька, я все прекрасно понимаю, и не надо извиняться. Давай сделаем так, я помогу тебе. Итак, вы вечером 14 мая находились, как обычно, дома. А до этого к вам приходил менеджер, предложивший сделку с домом. Так?

— Да!

— Дальше, гостей в тот вечер вы не ждали. Но на улице послышался звук подъезжающего автомобиля. Что было дальше?

— Дальше? А дальше было следующее… – Ольга, устремив повлажневший взгляд в окно, начала свое печальное повествование.

Елизавета Владимировна, закончив дела на кухне, прошла мимо, стараясь не прервать монолог Ольги, закрылась в одной из комнат.

Дмитрий же, положив подбородок на согнутые в локтях руки, очень внимательно слушал страшную историю трагедии, постигшей по чьей-то злой воле семью его друга и этой прекрасной женщины.

Ольга говорила тихо, иногда замолкая на несколько минут, чтобы унять непроизвольно выступающие слезы. Затем продолжала дальше. Рассказ ее занял чуть больше двадцати минут.

— Что произошло в доме после моего выстрела и бегства, я не знаю. Очевидно одно, маму и Костю сожгли вместе с домом. Я же, углубляясь в лес, слышала лишь, как где-то рядом свистели пули и ударялись в деревья совсем близко от меня. Но выстрелов я не слышала. Потом… какой-то вскрик сзади. Там, где была яма. Я через нее перепрыгнула, потому что знала про нее, а преследователь, видимо, угодил в нее. Я бежала дальше, пока были силы. А потом упала и потеряла сознание. Очнулась от холода, под утро. На мне был один халат, не считая нижнего белья, все в грязи. Рядом пруд. Я немного замыла одежду. Думала, куда податься, где спрятаться и согреться хоть немного? Наломала веток сосны, в какой-то яме укрылась ими. Вспомнила о тете Лизе, твоей маме. Решила пробираться к ней. Больше-то было не к кому. Дождалась ночи, в темноте, пешком, прячась, добралась до вашего дома. До сих пор удивляюсь, как меня не остановила милиция или не прицепились хулиганы. Бог миловал. Ну а дома и согрелась, и поела, и поспала, если можно назвать сном тревожное забытье, прерываемое кошмарными картинами кровавого ужаса. Это все, Дима!

— Понятно! Все мне понятно, Оля. Значит, ты точно запомнила имена: главаря – Богдана, того ублюдка, что гнался за тобой, – Малыша, и Кота, пожелавшего тебя изнасиловать и получившего порцию свинца в голову? Это уже немало. Если брать в расчет, что нам известен и менеджер агентства недвижимости Жаворонков, и сама фирма «Успех». Ясно! Спасибо тебе, милая. Теперь тебе нужно успокоиться. У меня есть боевая аптечка. Сейчас я сделаю тебе укол, и ты уснешь. Спокойным, без сновидений, крепким сном. Он тебе необходим!

— А ты?

— Я?

Глаза майора вновь блеснули огнем ярости и ненависти.

— Я, дорогая, должен подумать, с чего начать схватку с этими подонками.

— Дима! Я боюсь!

— Не будь ребенком, Оля! Я здесь, а это самое главное. И я, Оленька, чтобы успокоить тебя, открою тайну своей службы, но чтобы об этом знали только мы с тобой, даже мать не должна ни о чем догадываться. Ты даешь мне слово молчать?

— Да! – серьезно ответила женщина.

— Так вот, я не обычный войсковой офицер-десантник. Я командир диверсионно-штурмовой группы специального отряда особого назначения ФСБ. И схватки с бандами головорезов – моя работа. Будь спокойна! Я знаю свою работу. Тем более работать я буду не один, у меня есть прикрытие. Так что тебе волноваться не стоит. В отличие от тех, кто поднял свои грязные лапы на беззащитных людей. Для них, без всякого преувеличения, наступает страшное время. Время оплачивать счета. Собственной кровью. И пощады не будет никому! Ты слышишь меня, Оля, НИКОМУ!

— Слышу, – сжавшись в кресле, прошептала женщина.

Дмитрий проснулся, по обыкновению, в шесть утра.

Стараясь не разбудить домочадцев, снял со стула спортивный костюм, прошел в ванную. Встал под душ. Чередуя холодную воду с горячей, насладился контрастным душем, который взбодрил его. Побрился. На кухне сварил кофе, немного размялся в коридоре. Закурил, смакуя горячий крепкий напиток.

Вошла мать. Спросила:

— Ты что так рано встал?

— Привычка, мама.

— Что ты намереваешься делать?

— Сегодня?

— Ты прекрасно понял, что я хочу от тебя услышать.

— Считай, что услышала.

— А тебе поговорка «Один в поле не воин» ничего не говорит?