Б. Седов - Бандитский террор

– Там? Насколько я понимаю, там был склад ОВ. Очень большой склад.

– Едрить-таратить, – вырвалось у Сергея. Разумеется, он, как и любой человек, служивший в армии, знал, что такое ОВ. Это означает – отравляющие вещества. Боевое химическое оружие. Тот, кто не бегал с автоматом в противогазе, не поймет, что значит слово «газы!» А ведь еще существует гнусный костюм химзащиты, в котором ощущаешь себя как корова на льду. В общем, полный кирдык. Так что к химическому оружию у Сергея было понятно какое отношение. Это что-то запредельное. Обычная война – ну, это ладно. Ты стреляешь, в тебя стреляют. Кто сильнее, ловче, хитрее – тот и побеждает. А ОВ – надвигается на тебя облако – и ты никто. Остается лишь умирать. Жутко.

– Так что, там склад отравляющих веществ? А на кой хрен он здесь?

– А вы это спросите у Министерства обороны. Где хотели, там и разместили. Но склад там точно есть. Его соорудили после войны. Когда отношения между бывшими союзниками накалились – и ожидалась новая война. А потом – как всегда у нас. Огородили зону, послали людей охранять, которые даже не знают, что они охраняют. Вот так и живем…

– Ты все понял? – спросила Алена, когда они спускались по лестнице.

– Честно говоря, я не понял ничего. Ладно, существует в нашей округе склад ОВ. Бывает. Но на кой черт развязывать эту войну? Я еще могу понять экологов. Наш шеф слишком близко глубоко копает. Но все равно, что-то тут не складывается.

– Слушай, они же террористы. Может, они хотят забрать эти штуки и как-то использовать?

– Не смеши. ОВ, которые лежали полвека? Да до них дотронуться страшно. А уж тем более – куда-то вывозить и использовать.

– А если прямо на месте?

– А что на месте? Ну, предположим, рванут они этот поганый склад. И что? Петрозаводск далеко. Даже если ветер будет в ту сторону – облако, может, дойдет, а может, и не дойдет. Мне в армии про химическую войну все уши прожужжали. Я в этой фигне более-менее разбираюсь. Так что вокруг этого леса творятся какие-то более интересные дела.

Пока машина пробиралась по улицам Петрозаводска, Лена молчала. А потом вдруг выдала:

– Слушай! Все очень просто. Если нет конкретных террористических интересов, значит, есть коммерческие. Черт знает, как можно использовать этот поганый отравляющий газ. Но если люди так лезут – значит, можно…

Их беседу прервал звонок мобильника.

– Это Артюхин. По моим сведениям, к Нестерову приехал гость из Германии. В восемнадцать ноль-ноль они встречаются в загородном ресторане. Я сообщил Князеву. Ваши люди уже выехали.

Сергей тут же связался с шефом.

– Алексей Борисович, мне тут Артюхин кое-что сообщил. Что, будем разбираться по полной?

– Да нет. Мы пока что послушаем, о чем там у них базар. Вы тоже подваливайте с вашей девицей и аппаратурой. Если уж взялись снимать кино – пусть будет кино.

– Ага, вот приехал Нестеров. А, вот и машина его друга.

Такие комментарии Алена выдавала из кустов, расположенных напротив открытой террасы ресторана, где встречались Нестеров со своим западным дружком.

– Ну все, мы это засняли. Пошли к нашим, там интереснее.

«Наши» – это микроавтобус, стоявший возле ближайшей трассы. Дело в том, что, получив информацию о встрече Нестерова с западным другом, ребята Ишмуратова снабдили все столики в ресторане микрофонами. И теперь занимались нудным, но интересным делом – слушали, о чем говорят немец с депутатом.

Сергей и Алена втиснулись в микроавтобус.

– Что там?

– А вот сам послушай, – сказал парень с фигурой борца, возившийся с наставленной в автобусе электронной техникой.

Сергей стал слушать.

– Вы проиграли все, – говорил незнакомый голос. – Теперь вам остается один выход – попытаться договориться с Ишмуратовым.

– Как вы это себе представляете? Он после того, что случилось, на мировую не пойдет…

Сергей согласно кивнул. Да, Ишмуратов изо всех сил старался стать цивилизованным бизнесменом. Но натуру-то куда денешь? Он все-таки восточный человек. Такие мстят до конца.

В дверь микроавтобуса вежливо, но властно постучали. Сергей открыл дверь.

– Чего надо?

Вместо ответа человек предъявил ксиву. Федеральная служба безопасности. Комитет, короче.

– И что? – спросил Сергей.

– А ничего. Сворачивайте самодеятельность и уматывайте. У нас тут свое мероприятие.

– Но посмотреть-то можно? Вон, у нас специально журналистка из Питера приехала.

– Смотреть никому не запрещено. Лезьте туда, где сидели, и все увидите. А машину отгоните куда-нибудь подальше…