— Пока меня эта рухлядь устраивает. — Томка шагает на кухню, проверяет, есть ли в наличии чай, ставит чайник. — Вика, вызови нотариуса, выпиши мне наконец эту гребаную доверку.
Старый «Форд Скорпио», который я купила Тамаре еще год назад, оформлен на мое имя. И это Томкина головная боль. Скоро она разорится на мзде мусорам.
— Погоди, я сейчас. — Я иду в кабинет, достаю из шнифта свои права.
— Держи, — протягиваю их Тамаре.
— Зачем?
«А то не понятно!»
— Езди с ними. Ни один из легавых не скажет, что здесь не твоя фотография. А я, один хрен, последнее время вообще не сажусь за руль. И навряд ли когда-нибудь сяду. Куда интереснее пилотировать вертолет.
— Спасибо, — Томка засовывает права в портмоне и принимается запаривать чифир. — Ты, как всегда, права, Энглер.
Потом мы сидим в зимней гостиной возле пылающего камина. Я рассказываю о том, что после того, как Олег доставит мне Монучара, собираюсь откупиться от Гепатита. Пусть не мешает мне устраивать личную жизнь, валит обратно в Москву. А я давно строю серьезные планы насчет горячего финского парня Эльмара.
А вот у Томки нет никого… Впрочем, у нее же есть сирота-афганка, живущая в «Простоквашине». Тамара даже мечтает купить себе в Вырице домик, зажить там правильной жизнью.
Правда, пока ничего не получается. И пока не до правильной размеренной жизни. Томка постоянно таскает с собой пистолет, «Глок», который ей подарил Гепатит. И всерьез опасается, что в любой момент может последовать какая-нибудь ответка за то, что наворотила за последнее время. Как-никак, у Котова, Розова и Борщука остались друзья. А ну как вычислят? Я давно предлагала Тамаре телохранителей, но она наотрез отказалась.
Зато не отказывается от другого. Радостно кивает головой, когда я предлагаю подыскать ей дом не в Вырице, а поблизости от меня.
— Отлично! И поможешь мне оформить опекунство над Ниной.
— Ты хочешь сказать, что твою афганку зовут Ниной? — не верю я.
— Конечно же, нет. Просто я не хочу вывернуть наизнанку язык. Поэтому Нина. Ее все так зовут. Она привыкла.
— Была у нее сегодня?
— Нет. Еду завтра.
Я не перестаю на нее удивляться. Передо мной сейчас сидит совсем незнакомая Тамара Астафьева… Ерошенко Диана… Дина-Ди… Принцесса Диана…
— Ты сильно изменилась за этот год.
— Постарела?
— Нет.
— Остепенилась?
— Тоже нет. — Мне никак не удается сформулировать то, что я наблюдаю. — Ты поставила перед собой цель разнести к дьяволу этот концлагерь «Доброе Дело». Ты этой цели добилась. Теперь взяла под опеку афганскую Нину Я уверена: она будет счастлива
— Надеюсь, я тоже, — печально вздыхает Тамара. — Пока мне это не удается
— Тебе всё удастся. Ты, главное, верь.
— Я верю, Энглер А насчет дома ты здорово придумала. Придумай теперь еще насчет Нины… И давай пей чифир. Остывает…
ТАМАРА АСТАФЬЕВА
5 октября 2000 г.
То, что за ней тащится «хвост», она заметила только сегодня. И сразу же поняла, что это продолжается уже на протяжении нескольких дней. Просто раньше не обращала внимания на то, что в зеркалах заднего вида появлялась то старая зеленая «Нива», то красный «Фольксваген Пассат». Те, кто вел ее всё это время, были знатоками своего дела, умело выдерживали максимально допустимую в данный момент дистанцию до объекта и использовали самые незаметные, самые распространенные модели машин, каких сейчас тысячи на российских дорогах. Вот только их автопарк оказался небезграничным, и красный «пассат» в конце концов намозолил глаза.
«Никак мы уже встречались? — насторожилась Тамара. Скосив глаза в панорамное зеркало и изучая взглядом „фольксваген“, остановившийся позади ее „форда“ на светофоре, она недовольно поморщилась. — Два дня назад именно на этом же перекрестке. Красный „пассат“, дожидавшийся зеленого света позади меня и ярко мигавший оранжевым габаритом, готовился к правому повороту. Я тогда тоже собиралась направо. Я всегда здесь сворачиваю направо.
И вот теперь ситуация один к одному.
Дежа-вю.
А это не есть хорошо.
Распроклятье!
Или у меня просто чрезмерно повышена мнительность? Сама себя нахлобучиваю порожняком?
И всё-таки…»
На этот раз она, дождавшись зеленого света, поехала прямо. Бросила еще один взгляд в панорамное зеркало — красный «пассат», как и показывал мигающим габаритом, дисциплинированно поворачивал направо.
«Порожняк. Мне это просто пригрезилось, — ухмыльнулась Тамара и переключилась на четвертую передачу. — Пора отправляться на воды, лечить себе нервы… А номер у этого фолька — 373. Буквы через зеркало, правда, разглядеть не удалось. Но 373 все же запомню. На всякий пожарный».
Читать дальше