Б. Седов - Объект насилия

Я поморщился: «Где-то застряла. Хотя Лариса дозвонилась до нее еще днем и договорилась, что наш „объект насилия“ сегодня прибудет в офис на два часа раньше обычного. Так сказать, в связи с чрезвычайными обстоятельствами».

– Опаздывает, – доложил я бесстрастно.

– Ладно, бог с ней. Начнем, – распорядилась Татьяна Григорьевна, бросила взгляд на часы (начало десятого) и протянула мне костлявую руку. – Список.

Пробежав его взглядом, она первым делом достала из сумочки ручку и решительно вычеркнула несколько имен. Можно было не сомневаться, кого: себя саму, Антона, Марину и Василису. Потом смерила презрительным взглядом Котлярова и каркнула:

– Тебя тоже вычеркиваю.

Сергей безразлично дернул плечом.

– Как угодно. Е-мэйл Дениса я никому не давал, в компьютер ко мне залезть невозможно…

– Вычеркиваю! – перебила Татьяна Григорьевна и чуть не порвала ручкой бумагу. – Итого, было двенадцать, осталось семь. Теперь по каждому оставшемуся отдельно. Та-а-ак… Латынину знаю. – Она испепелила взглядом нахохлившуюся на краешке стульчика Ольгу. – Дальше… Черных… Это кто?

– Катерина, – ответил я.

– Та, которой абреки навесили бланш? Она все еще у тебя?

Мне ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть.

Ольга оторвала взгляд от острых носков своих туфелек и смерила меня презрительным взглядом.

– Та-а-ак, следующий… – продолжала Борщиха. – А-па-на-сюк Эс, – по слогам прочитала она. – Ну и почерк! Как курица лапой… Кто такой Апанасюк Эс?

«Не такой, а такая, – улыбнулся я. – Станислава. Волынячка с тяжелым характером».

– Моя бывшая девушка. Я с ней расстался полгода назад. После этого ни разу не встречались и не созванивались.

– Та-а-ак! – Мне с моего места было отлично видно, как, придав лицу еще более хищное выражение, чем обычно, Татьяна Григорьевна обводит в списке бедную Стасю. – Эту качнем досконально… Следующий… Полякова. Хм, одни бабы! Бывшие, настоящие, будущие. Немудрено, что твой электронный адрес легко узнают всякие проходимцы. Что за Полякова, рассказывай.

…Через пятнадцать минут в моем списке были жирно обведены имена пятерых человек – тех, которых Борщиха, по ее выражению, собиралась «качнуть досконально». Мне было их искренне жаль.

В это время у меня в кабинете нарисовалась Васюта, скромненько примостилась на стульчике в уголке.

– Опаздываешь. А здесь речь идет, между прочим, о твоей безопасности, – проскрипела Татьяна Григорьевна и отложила в сторону список. – С этим покончено. Переходим ко второму вопросу. Можно ли вычислить, с какого компьютера было отправлено это письмо? – Она подняла взгляд на нашего системотехника Бориса. – Вы ведь программист? Ваше мнение.

– Ну… Проследить, конечно возможно… – принялся тянуть резину Борис. – Но…

– Этим уже занимаются, – перебил забуксовавшего системотехника Котляров.

– «Пинкертон»? – Борщиха сразу утратила интерес к Борису, повернулась к моему двоюродному братишке. – Я в курсе, что ваша контора такие задачи щелкает, как орешки.

Польщенный Серега не удержался от самодовольной улыбки.

– Да, как орешки. Управление «Р» [29] отдыхает.

– И сколько у вас займет времени наш орешек?

– Надеюсь, немного, – увильнул от прямого ответа Котляров.

Но Борщ, вполне удовлетворенная и таким расплывчатым обещанием, решила, что с этим улажено. И перешла к очередному вопросу.

– И третье. Последнее. Что будем делать с «Объектом насилия»?

Проспорив чуть ли не час, мы, в конце концов, решили все оставить, как есть.

О том, чтобы хотя бы на время свернуть проект, никто и не заикнулся. Прервать сейчас «Объект насилия» означало бы продемонстрировать свою слабость не только маньяку, но и всему Петербургу. Еще недавно грозившие кулаком Нумератору с телеэкранов («Сотрем в порошок! И покажем это в прямом эфире!»), а потом резко воткнувшие заднюю передачу, мы выставили бы себя в глазах телезрителей пустозвонами, стали бы всеобщим посмешищем. Так что вопрос о приостановке проекта даже не выносился на обсуждение.

Все и так было ясно.

Зато мы никак не могли прийти к согласию по вопросу о том, стоит ли усиливать Василисе охрану, а если и не усиливать, то надо ли вносить в работу Олега и Данилы какие-то коррективы. Котляров настойчиво навязывал в помощники Василисиным телохранителям некого специалиста из «Пинкертона» и не желал даже слышать о том, что в подобных помощниках Олег и Данила совсем не нуждаются. Через полчаса препирательств между Серегой и Борщ у меня сложилось твердое впечатление, что внедрить «пинкертоновца» в Василисину свиту Котлярову поручило его начальство.