Александр Золотько: Под позолотой — кровь

Да что же это он так за пиджак ухватился? Ясное дело – кобура. Но на мента этот парень не похож. На оперативника – тоже. Профессионалы должны лучше контролировать себя при исполнении служебных обязанностей. Подумав об этом, Гаврилин кашлянул и покосился на сидевшего под деревом любителя прессы.

Вот действительно счастливый человек. Попить пива, полистать газетку, совершенно не обращая внимания на жару, дико орущие динамики возле входа в крытый павильон, и не ломать себе голову над тем, почему этот долбодятел делает на самом солнцепеке, кроме того, что пялится на девку.

Хотя чего тут ломать голову? Судя по всему, парня поставили здесь для того, чтобы он перекрывал для всех посторонних проход в крытый павильон.

И что же тогда происходит в павильоне? Гаврилин снова про себя выругался. Ему так толком и не объяснили, за чем именно он должен следить в этом кафе. Как никто за последние две недели не объяснял ему, зачем приходилось часами просиживать, простаивать и пролеживать в разное время суток в разных местах этого городка, пропахшего шашлычным дымом.

Даже оружия он с собой не носил, чему, в общем-то, был несказанно рад. Кайф от прикосновения кобуры к телу он перестал ощущать почти сразу же. Таскать на себе лишний килограмм веса не хотелось совсем. Тем более, что для прикрытия кобуры пришлось бы напялить на себя еще что-нибудь из одежды. И выглядеть при этом таким же идиотом как этот охранник. Хотя бедняге явно не до того, чтобы выполнять свои прямые обязанности.

Блондинке как раз снова решила осуществить свой маневр с сумочкой, и бедняга охранник, чтобы скрыть явные признаки своего возбуждения, был вынужден сунуть руку в карман брюк.

Гаврилин хмыкнул. Ему вдруг пришла в голову мысль, что все правши в такой ситуации суют в карман правую руку, а левши – левую. Все мужики стараются держать возле вставшего прибора свою рабочую руку. Уж не признак ли это скрытой предрасположенности всех мужиков к онанизму?

Охранник пялился на выдающиеся достоинства блондинки, прикрывая эрекцию правой рукой, поэтому он упустил из виду два события.

Из-за угла павильона появился мужчина с большой полиэтиленовой сумкой в руке, а блондинка, возвращаясь в исходное положение, извлекла из сумочки не сигарету, а пистолет с неестественно длинным от навинченного глушителя стволом.

Гаврилин это заметил, но отреагировать как-нибудь не успел.

Оружие! Палач любил и понимал его как никто другой. Когда он брал в руки оружие, лицо его принимало выражение задумчивости и несвойственной для Палача обычно мягкости. Оружие излучало честность и надежность.

Люди так и не поняли, что появление оружия не сделало их сильнее. Появление оружия еще больше подчеркнуло глупость и слабость самих людей. Черта с два изготовленный Кольтом шестизарядник уровнял шансы. Оружие никогда не станет глазеть по сторонам или на другое оружие. Охранник же наверняка сейчас смотрит куда угодно и думает о чем-нибудь, никак с его основной задачей не связанное. Оружие же либо выполнит свою работу, либо будет ожидать, когда в нем возникнет потребность. Как это делает автомат в сумке Палача. Добрый старый Калашников.

Палач не говорил этого никому, но знал что это так совершенно точно, потому, что и сам был оружием. Надежным, рационально сконструированным и не терпящим учебных тревог.

Те, кто его использовали, знали насколько не любит Палач неряшливо спланированные операции и неаккуратно определенные цели. И никогда не пытались ни вмешаться в его работу, ни остановить его на полпути.

Палач вышел из машины, прошел через крохотный, на шесть деревьев, скверик и по вымощенной шлакоблоками дорожке прошел вдоль стены павильона. Автомат в сумке приятно оттягивал руку.

Если отлаженный Палачом механизм сработает точно, то через несколько секунд Калашникову придется поработать. Если…

Никаких «если» Палач не допускал. Все выверено до секунды и до сантиметра. И ничто уже не сможет остановить операцию.

Пуля вылетела. В прямом смысле этого слова. Первый выстрел Даши совпал секунда в секунду с появлением Палача на площадке перед павильоном. Девятимиллиметровая пуля вылетела из ствола, за доли секунды преодолела пять метров до горла охранника. Как ни мягки были ткани гортани и мозга, тупоносая пуля немного затормозила свое движение и ей уже не хватило скорости пробить маленькую аккуратную дырочку в костях черепа. Пуля проломила затылок охранника и вылетела наружу, разбрасывая брызги крови и мозга. Брызги были мелкими и со стороны показалось, что из головы через затылок вылетело небольшое облачко алого пара.