Александр Золотько - Зубы Дракона

– Извините, – перебил Шатов, – я не тот, за кого вы меня, наверное, приняли. Я просто – прохожий. Я искал…

– Побойтесь бога, дорогой мой, я ни на секунду не ошибся. Вы именно тот, за кого я вас принимаю. И я рад, что вы поселились возле меня, напротив. Тут, правда, все рядом, но ваш выбор, дом в который вы вошли…

Шатов зажмурился и досчитал в уме до десяти, делая между цифрами громадные паузы.

– Вам нездоровится? – участливо поинтересовался Дмитрий Петрович.

– Нет. Не в этом дело, – Шатов перевел дыхание, – я еще раз повторяю – я не собираюсь здесь селиться. Я вошел в дом случайно. Я мог вообще зайти в любой дом, а мог пройти мимо.

– Случайно! – почти вскричал Дмитрий Петрович. – Случайность – это всего лишь разновидность закономерности. Предопределенности. Вы не могли пройти мимо. И сейчас я понимаю, что вы не могли не поселиться в этом доме. Это даже немного пугает. Не каждый день…

Шатов встал и прошелся по комнате. Один из них явно сумасшедший, а второй присоединится к нему с минуты на минуту. Как еще можно объяснить этому бодрому старикану, что только шел мимо и заглянул для того, чтобы спросить…

Мысль схватить сумку и стремительно покинуть поле боя Шатов отмел сразу. Не хватало еще, чтобы старик вцепился в него и, волочась за ногой, разглагольствовал о предопределенности и неизбежности поселения Шатова в чужой дом.

– Я, наверное, пойду, – сказал Шатов.

– Простите, куда? – поинтересовался Дмитрий Петрович.

– Искать телефон. А вообще – искать какой-нибудь транспорт в райцентр, – Шатов решительно взял сумку, неловко поклонился и шагнул к выходу.

– Ну куда же вы, Евгений Сергеевич? – ласково произнес Дмитрий Петрович.

– Что? – Шатов замер, а потом медленно повернулся к собеседнику.

– Я говорю, куда вы пойдете? Только что с дороги, устали, наверное? – Дмитрий Петрович легко встал со стула, подошел к Шатову и взял сумку у него из рук. – Присаживайтесь.

Сталь не сталь, но что-то металлическое прозвучало в голосе старика, заставив Шатова подчиниться. Как минимум, было интересно выяснить, откуда абориген знает его имя-отчество, и что все это значит.

Или все-таки начинает подтверждаться версия о белой горячке и потере памяти? Шатов вернулся на тахту.

– Когда стало известно, что вы приезжаете… – Дмитрий Петрович поставил сумку на пол, – я просто извелся в ожидании. Не каждый день, знаете ли… э-э… удается встретиться с живой, если хотите, легендой. Но то, что я увидел сегодня утром – я даже надеяться на это не мог.

А вот я сейчас возьму тебя, дедуля, за горло и потрясу как следует, подумал Шатов. И ты перестанешь мне грузить всякую фигню о легенде и легендарных героях, а просто и внятно расскажешь обо всем, что касаемо скромного, но гордого журналиста Шатова. Иначе я войду в легенду как Шатов-убиватель стариков.

Хотя… Можно откровенно рассказать Дмитрию Петровичу о том, что у нас имеется потеря памяти, что мы все на хрен забыли о том, как сюда попали и что вообще собирались здесь делать. А дедушка расскажет, что это и есть то самое арендное предприятие, в которое их везли, а сам он сельский интеллигент, заведующий клубом, или смотритель здешнего музея боевой и трудовой славы, этнограф и культуртрегер. И с Шатовым общается потому, что тутошний директор и владелец повелеть изволили окружить гостя интеллигентной беседой.

– Жизнь у нас здесь размеренная, могла бы показаться даже скучной, но… – Дмитрий Петрович сделал паузу и поднял указательный палец, – умному человеку никогда не бывает скучно.

– Так то – умному, – тяжело вздохнул Шатов.

– Не нужно скромничать, Евгений Сергеевич, вот уж в чем у меня никогда не было сомнения, так это в вашем уме. Хотя, вы извините меня за откровенность, все-таки самым сильным вашим качеством является все-таки интуиция.

Шатов пробормотал что-то неразборчивое. Благодарить за комплимент, или обидеться? Его ум, видите ли, не дотягивает до его интуиции! За такие вещи в приличном обществе, можно и канделябром схлопотать, милостивый государь.

С другой стороны, то, что у старца не было сомнения в уме Шатова, говорит, как минимум, о том, что он следит за деятельностью Шатова уже некоторое время. Блин. Проклятый склероз. Что же теперь делать? Корчить из себя идиота, задавать наводящие вопросы и ждать, когда появится хоть одна знакомая физиономия?

– Вы проголодались? – спросил Дмитрий Петрович.

– Я не задумывался об этом, – честно ответил Шатов и прислушался к своим ощущениям.