Максим Шахов: Чемоданчик для Бен Ладена

– Это ж какую? – настороженно спросила толстая.

– Стрип-покер. Вам без нее никуда.

– И что ж это за игра такая?

– А очень простая. Играешь со своим офис-начальником в покер. Если проигрываешь, сама раздеваешься, а если выигрываешь – он тебя.

Девицы заржали как лошади, потом долго вытирали слезы и наконец извлекли из чьей-то сумочки колоду затертых карт. Играть, правда, за недостатком опыта, решили в обычного «подкидного».

Дуб, которому не нашлось места, все это время стоял рядом в проходе с неподвижным как у сфинкса лицом. Толстая девица бросила на него пару любопытных взглядов и наконец не выдержала.

– А это, чай, твой дружок будет? – шепотом спросила она, наклонившись к Максу.

– Ага.

– А че он такой?

– Умный шибко. Думает.

– Так, может, его тоже пригласить?

– Попробуй.

– Слышь, – повернулась к Дубу толстая. – Садись, что ли, в карты с нами играть.

– А-а… э-э… – промычал застигнутый врасплох Дуб. – Я не умею…

Тут уж девицы заржали так, что затряслось стекло.

– Вот так умный, – откровенно удивилась толстая. – В карты-то любой дурак играть может. Ну тоды, голубок, постой, че зря место занимать в конпании?

Дуб обиженно засопел и отвернулся. Смешливые девицы кое-как успокоились, и вскоре игра в «подкидного» пошла вовсю, помогая скоротать время нудной поездки. С краснолицыми сибирячками Макс сошелся на удивление легко – как будто родился и вырос вместе с ними где-то в этой глуши.

Между тем вагон дизеля все больше пустел. Дуб давно устроился на освободившемся сиденье и неотрывно смотрел в окно. Наконец засобирались и девицы.

– Ну, пока, Феликс, – негромко сказала русокосая Варвара. – А хош, айда ко мне. Тятька с мамкой к брательнику уехали…

– Давай в другой раз, Варвара, ладно?

– Как знашь…

Девицы гуськом двинулись на выход, Макс оглянулся на Олега, сидевшего через проход наискосок, и позвал:

– Дуб!

– Чего?

– Двигай сюда, поедим, что ли, я голодный как волк.

– Я тоже, – начал подниматься Дуб и вдруг вскрикнул: – Черт! Моя сумка!

– Что?

– Моя сумка пропала! – проговорил Дуб, заглянув под сиденье.

– Так, – быстро поднялся Макс.

Окинув взглядом полупустой вагон, он тут же направился к переднему тамбуру.

– А ты назад, в темпе!

– Ага! – кивнул Дуб.

Через тридцать секунд они снова встретились на середине вагона.

– Глухо! – развел руками Макс.

– У меня тоже, – понурил голову Дуб.

– А когда вообще-то ты ее видел в последний раз?

– Когда садился у окна.

– Понятно, – махнул рукой Макс. – Можешь с ней попрощаться.

– Ну почему мне так не везет?

– Вопрос правильный, – согласился Макс. – Сейчас мы его всесторонне обсудим, у меня как раз есть бутылка. Только не бросай свой «дипломат» в проходе, а то с такими темпами ты в Охтинск в одних трусах приедешь…

Пить Дуб поначалу категорически отказался, потом все же глотнул граммов пятьдесят из пластикового стаканчика, а дальше пошло-поехало.

Бутылка водки пустела на глазах. Мгновенно захмелевший Дуб раз за разом требовательно протягивал свой стаканчик Максу, а перерывы между возлияниями заполнял внезапно напавшей икотой и бесконечным «шекспировским» монологом.

– Ты пойми, Макс! И-ик! Я пахал как проклятый, оформлял стенды, был капитаном в КВН, агитировал за «Единство» и возил командиру роты унитаз на дачу! Ик! И после всего этого меня заперли в этот занюханный Уханск!

– Охтинск.

– Какая теперь разница? Налей! У меня болит душа, Макс! Я верил, что в этом мире есть справедливость, понимаешь? Но ее нет! Ик! Справедливости нет, Макс, это говорю тебе я! Ты хочешь узнать, почему я опоздал сегодня на поезд? Я тебе скажу, Макс. Никому бы не сказал, но тебе скажу, потому что ты не бросил меня. Ты помнишь, я сказал тебе, что у меня есть девушка? Так вот, Макс, у меня нет девушки. Как только я позвонил ей и сказал, что меня распределили не в Новосибирск, у нее сразу появилась куча неотложных дел. Ее младший брат-болван заболел корью, в квартире прорвало батарею, бабка слегла с воспалением легких, а соседка стала регулярно оставлять своего грудного ребенка для присмотра. За неделю я так и не смог ее увидеть. Сегодня она обещала приехать проводить меня на вокзал, но я решил заехать к ней сам. Ее смертельно больная бабка открыла мне и сказала, что она осталась ночевать у подруги. А ее подкошенный корью младший брат через две минуты выскочил из подъезда и как ни в чем не бывало поскакал в школу. Ты, конечно, скажешь, что я дурак, но я решил дождаться ее… Налей! Ик! И я ее дождался. Ты будешь смеяться, Макс, но у ее «подружки» оказались вот такие бакенбарды и усы! И эта «подружка» подвезла ее прямо к подъезду на «девятке»! На «девятке», Макс, ты понимаешь? И после этого ты скажешь, что в этом мире есть справедливость?..