Максим Шахов - Трафик по-русски

Полминуты спустя Полкан уже был заперт в будке. Локтев подтолкнул лесника ружьем к дому и сказал:

– Показывай, где телефон! Живо!

Лесник под прицелом исчез в доме. Почти сразу оттуда донеслись испуганные причитания его жены и успокоительные возгласы Сергея.

Примерно через минуту Локтев с лесником вышли на крыльцо. Сергей успел разжиться какой-то старой спецовкой со штанами и такими же старыми туфлями.

– Ну что? – спросил Веня.

– Накрылся телефон, – сплюнул в траву Локтев. – Как назло! Бабка говорит, еще час назад фурычил, а сейчас – глухо как в танке! Короче, дед, чего у тебя есть из транспорта?

– Мотоцикл был, да обломался. Без движка второй месяц стоит…

– Точно?

– Точно.

– А если проверю?

– Дак проверяй, ежли такой грамотный!

– Ладно… А кони какие-нибудь у тебя есть?

– Нет. Только лоси. В лесу.

– Сам на лосях катайся, – вздохнул Локтев. – Вот блин, ладно, гони тогда велосипед!

– Какой велосипед? – попытался изобразить удивление лесник.

– Тот, про который ты бабе своей говорил! Ты что думаешь, я глухой?

– Но…

– Еще раз нокнешь, я тебе этой берданкой в лоб заеду! Понял?

– Понял.

– Выкатывай аппарат!

Минуту спустя Локтев уже держал за руль старый велосипед «Минск».

– Вот блин! Не мог «Команч» какой-нибудь купить, – оглянулся он на лесника. – Ладно, дед, спасибо и на этом. Короче, транспортное средство мы у тебя изымаем с последующей отдачей согласно закону для поимки опасных преступников.

– А ружье?

– Ружье, так уж и быть, оставляем. И смотри осторожнее, сюда куча отморозков с того берега может переправиться. У них пистолеты. Так что лучше схоронитесь с бабкой где-нибудь в погребе или лесу и до утра не высовывайтесь! Понял?

– Понял.

– Ну тогда все…

Выведя велосипед за ворота, Локтев наконец отдал ружье леснику, а предусмотрительно вытащенные патроны зашвырнул в темный двор.

– Все, дед, бери бабку, и прячьтесь. Велосипед мы тебе вернем. Счастливо!

Пока Тюля подгонял к берегу «Мазду», Бурый сбросил с себя одежду и прыгнул в воду. В несколько гребков оказавшись у притопленного «КамАЗа», он ухватился рукой за торчащий над водой борт и набрал в легкие побольше воздуха.

Тюля прикрикнул с обрыва:

– Давай, Бурый, давай!

Наконец Бурый нырнул. Под водой он пробыл около тридцати секунд, которые Тюле показались вечностью. Едва голова ныряльщика показалась над водой, Тюля крикнул:

– Ну что?

– Голяк!

– Как голяк?

– Вообще пусто! Ни вояк, ни наркоты!

– Не может быть!

– Сейчас еще раз проверю!

Бурый снова глубоко вдохнул и ушел под воду. Вынырнув во второй раз, он сразу направился к берегу.

– Ну что? – склонился с обрыва Тюля.

– Они уплыли!

– Как уплыли? Течением, что ли, снесло?

– Навряд ли! – Тяжело дыша, Бурый выбрался на берег и протянул руку: – Помоги!

– Так, а куда они тогда делись? – нервно проговорил Тюля. – На другой берег, что ли?

– Да, – кивнул Бурый. – Скорее всего!

– Так чего ж ты вылез? Надо плыть за ними! – заорал Тюля, быстро разуваясь.

– Ясно, что надо, – кивнул Бурый.

В отличие от своего «бригадира», он старался не пороть горячку. Пока Тюля боролся со своими штанами, застрявшими на ноге, Бурый открыл багажник «Мазды».

Выудив оттуда запаску, он вытащил из нее резиновую камеру и нашел в салоне большой пакет. Тюля тем временем наконец разделся. Бурый быстро запихал в пакет свою и его одежду, пистолеты, мобильники и фонарь. Потом завязал верх пакета.

– Молоток, здорово придумал! – вынужден был похвалить Бурого Тюля. – Ну что, тогда погнали?

– Погнали…

Спустившись к воде, они начали форсировать Сурожь. Бороться с течением было непросто, поскольку приходилось крепко держать камеру с пакетом. В результате их прилично снесло.

Едва выбравшись на берег, Тюля принялся «метать икру»:

– Быстрее, Бурый, быстрее!

– Да успокойся ты! – осадил «бригадира» Бурый.

Развязав пакет, он быстро оделся и распихал по карманам вещи. Поведение Бурого и тон, которым он разговаривал, не нравились Тюле все больше и больше. Но он и на этот раз сдержался.

– Готов? – спросил Бурый.

– Готов… – хмуро бросил Тюля, прыгая на одной ноге и натягивая туфлю.

– Тогда пошли!

В руках Бурого вспыхнул фонарь. Освещая прибрежный песок, бандит двинулся вдоль берега вниз по течению. Метров через триста Бурый резко остановился.

– Что, след? – спросил из-за его спины Тюля.