Б. Седов - Один против всех

- От него, - подтвердил Барков, - а Сергачев… - Он задумался, - похоже, с похмелья мужик, запашок у него в комнате такой специфический и вид несвежий…

- С похмелья, говоришь… Может быть…

Я вспомнил многочисленные случаи похмелья в своей жизни, и должен был признать - действительно похоже, но очень уж откровенно Петр Петрович попрощался в конце разговора, и не со мной попрощался, с жизнью.

- Так что ты затеваешь? - Барков проводил взглядом Людочку и залпом допил пиво.

Я рассказал ему о предстоящем деле, без лишних подробностей о Романове-Черных и его грандиозных планах. Барков слушал, кивал, задавал разные дельные вопросы и похвастался списком адресов, который дал ему Сергачев.

- Потрясающий мужик, у него везде свои люди, по всей стране, смотри, даже в Южно-Сахалинске - два адреса. В других городах - по три, по четыре. Так что через пару дней можем выезжать.

- Деньги нужны? - вдруг спохватился я.

- Нет! - удивился кап-три. - Сергачев же дал, я так понял - это твои…

Я смутился, последние месяцы деньги перестали для меня быть проблемой, я о них просто не думал, зная, что деньги - есть. Так же не подумал и сейчас, а Сергачев, мудрый Сергачев, все предусмотрел, обо всем позаботился. И все-таки что-то здесь не так, - решил я - и небывалая щедрость Сергачева, и его готовность поделиться людьми с Барковым, а следовательно, со мной.

Старый разведчик своих явок и паролей так просто не отдает, и вдруг случилось нечто, и прижимистый, скрытный Сергачев начинает раздавать направо и налево свои богатства.

И только я хотел поспрошать Баркова о том, что же происходит в особняке на Каменном острове, как дверь внезапно распахнулась, и на пороге появился следопыт Пентелин. У него был вид человека, долго и быстро бежавшего, - пот градом катился по большому взволнованному лицу, и дышал он тяжело, с хрипом заядлого курильщика.

- Алексей Михайлович! Дело есть, срочное дело! - выпалив это, Пентелин заметил чужака - Баркова, и лицо его стало другим - спокойным, невозмутимым, таким, каким, по его мнению, и должно быть лицо опытного филера-сыщика.

- Подождите, Борис, - сказал я ему, - я сейчас освобожусь.

- Срочно! - умоляющим голосом повторил Пентелин.

- Я пойду, Леша, - Барков поднялся. - Через два дня мы выезжаем, до этого я позвоню.

Я проводил Баркова до трапа, по пути заказав два пива, для себя и Пентелина. А он в нетерпении ходил по каюте, ударяясь о все возможные углы - стола, лавок и даже высоких, над головой, полок с постелями.

- В чем дело? - сурово спросил я Пентелина.

Он жадно выпил свою кружку пива, я подвинул к нему вторую, Пентелин выпил и ее, так же, стоя, все порываясь куда-то идти и что-то сделать. Пришлось встать и усадить его на лавку.

- «Жучков» нет? - первым делом спросил Пентелин.

Я покачал головой и подумал - а черт его знает, но делиться своими сомнениями с Пентелиным не стал, пусть расскажет, в чем дело, а обстоятельно поговорить можно и на набережной.

- Мне сегодня утром Инцест Павлович позвонил, - начал было Пентелин, но я его сразу прервал.

- Кто позвонил?

- Инцест Павлович, вы ж его знаете, дочка у него - Маша, вчера мы у А. А. вместе были…

- Так его Инцест зовут! - удивился я. - Странное имя!

- У него родители странные были, вот и имя такое дали странное. Я уж ему сколько говорил - поменяй, говорю, Инцест, ты свое имя. А он - ни в какую, есть, говорит, вещи, которые раз и навсегда даются - имя, фамилия, день рождения. Я, говорит, документ могу исправить, а имя, оно при мне до смерти останется… Да его все по отчеству, Палычем, зовут, так что оно, имя-то, вроде и не мешает.

- Позвонил Инцест Павлович, и дальше?

- Он рано позвонил, очень рано, в шесть часов, в это время он спит еще, а тут позвонил. Уже необычно, правда?

Я кивнул, а позже заметил, что и кивать необязательно - привычка такая у Пентелина - спрашивать подтверждения своих слов.

- Вот он еще что про имя сказал: говорит, у моряков примета есть такая, если корабль переименуют, то его судьба плохо складывается. Моряки, они же суеверные, а Палыч на море маленько повернутый, книжки читает, собирает всякое, что с морем связано…

- Рано утром позвонил Палыч, - напомнил я Пентелину.

- Позвонил рано, и тревожный такой, я знаю, он бывает тревожный, когда с похмелья, у них в партии принято водку пить, обычай такой, но тут, чувствую, не с похмелья он, что-то другое… А пива еще можно, Алексей Михайлович?

- Можно, только когда история с Палычем закончится.

- Так она ж только начинается! - горестно воскликнул Пентелин.