Б. Седов - Один против всех

Металлический звук еще больше напугал Силу.

- Ты ничего, ничего! Это я виноват! Не стреляй, ладно?

- Давай мобилу! - сказал я.

Он быстро вытащил телефон и подал мне.

- Звони, пожалуйста!

- Нет, звонить я не буду, - я положил трубку на асфальт и с силой ударил каблуком по ее пластмассовому телу. - Теперь и ты не позвонишь… Знаешь, береженого Бог бережет!

- Конечно, конечно! - легко согласился Сила.

Я передернул затвор, убедившись, что он пуст, и откинул пистолет подальше от Силы.

- Береженого Бог бережет, - повторил я уже про себя.

- Я пошел, - сказал я Силе, - привет пацанам, и не шути со мной больше!

- Конечно! До свиданья! - сказал мне в спину бугай-Сила и начал потихоньку стонать.

Я дошел до прохода между домами и обернулся. Сила перевернулся на левый бок и с ненавистью смотрел мне вслед.

«Надо было его все-таки пристрелить, - подумал я. - Одним врагом стало бы меньше».

Но возвращаться не хотелось, да и было уже поздно - во двор въезжал желтый милицейский «козелок».

Я ускорил шаг и вышел на какую-то тихую улочку, на которой не было ни людей, ни машин. Прямо напротив, на другой стороне улицы, красовалась вывеска «Переплетная мастерская», и я перешел дорогу. Мне нужно было просто переждать какое-то время, и переплетная мастерская годилась для этой цели точно так же, как любое другое предприятие сферы обслуживания.

* * *

Я толкнул дверь, и она откликнулась мелодичным звоном колокольчика. За дверью были ступеньки, я сошел по ним вниз и очутился в мастерской, где переплетают книги, а может быть, даже рукописи, манускрипты и инкунабулы. Что такое «инкунабула», я точно не знал, но полагал, что это имеет отношение к книгам.

Вообще-то, стоя еще на другой стороне улицы, напротив входа в мастерскую, я думал, что она мало чем отличается от мастерской по ремонту часов или починке обуви - небольшая приемная со стульями для клиентов и стойкой, где скучает молодая, не обязательно красивая приемщица. В такой ожидальне очень легко можно провести время, помогая девушке решить несложный сканворд или делясь впечатлениями о последнем фильме с Леонардо ди Каприо.

Но эта переплетная мастерская была совсем особой, без приемщицы и стульев для клиентов, - сразу за последней ступенькой лестницы начиналась мастерская - место, где работают люди. Посреди большого полутемного помещения стоял пресс, большая металлическая конструкция с полированными штурвалами для зажима бумаги, немного в стороне - резак с устрашающего вида ножом-гильотиной. Были в мастерской и другие станки и приспособы, назначения которых я не знал.

В дальнем углу зала стоял большой стол, освещенный яркой лампой. За столом сидел человек и что-то увлеченно вырезал на лежащей перед ним доске.

Лампа над столом, да низкие окна у самой земли - другого освещения в мастерской не было.

- Вы ко мне? - спросил человек за столом. - Подождите, пожалуйста, я сейчас закончу.

Я огляделся, стульев в мастерской не было, только у верстака, что стоял под самым окном, стояла высокая табуретка с поперечинками для ног. Я устроился на ней. Сидеть было удобно и почему-то сразу потянуло к верстаку, где в продуманном порядке лежали разные ножи, ножички и лопатки, похоже, из слоновой кости.

Трогать чужой инструмент нельзя, это правило я помнил еще из своей шоферской практики, поэтому я убрал руки с верстака и стал смотреть в окно.

Мимо мастерской проходили ноги - стройные женские, старушечьи - с тянущейся позади тележкой на колесиках, две пары милицейских ног, которые остановились у окна, постояли немного и разошлись в разные стороны, потом прошел криволапый французский бульдог, посмотрел в окно, мы встретились глазами и сразу отвернулись друг от друга, словно стыдясь какой-то общей для нас тайны. Опять одна за другой две пары милицейских ног, шедших в сторону Кирочной улицы.

«Еще минут десять, - подумал я, - и можно уходить. Сила, хоть и отморозок, но навряд ли скажет ментам, кто и за что его так приложил. Свидетели нашей беседы сидят по квартирам, и пока их найдут и опросят, времени пройдет много, да и вряд ли они скажут что-нибудь такое, что поможет милиции отличить меня от других мужчин среднего роста, одетых в куртку, джинсы и кроссовки и особых примет не имеющих».

- Ну, здравствуй, Алексей!

Я обернулся. Передо мной стоял мастер-резчик, что работал за освещенным столом в углу зала.

- Пришла пора нам познакомиться, - он вытер ладони о фартук. - Демушкин, А. А. Вы, я знаю, Алексей Костюков, по прозвищу Кастет.