Максим Шахов - Крутой и два баклана

На дне все тоже было по-прежнему. Воробей включил фонарик и приступил к осмотру микроавтобуса. В тот момент он и сам не знал, что ищет, но был уверен, что накануне что-то просмотрел. Так и оказалось.

Нырнув в очередной раз, Воробей двинулся вдоль крыши «Ивеко» к кабине и вдруг увидел торчащую из-под микроавтобуса руку. Вздрогнув от неожиданности, он некоторое время рассматривал ее в луче фонаря, а потом всплыл.

Кисть распухла до невероятных размеров, кончики пальцев были объедены рыбами, и тем не менее Андрей был уверен, что видел руку Володьки. Это здорово его потрясло, но распускать сопли было некогда.

Отдышавшись, Воробей нырнул еще дважды и окончательно убедился, что на дне, придавленный микроавтобусом, действительно лежит Володька Усач – верный друг и настоящий пацан.

Шмыгая носом от холода и внезапно накативших слез, Андрей вылез на берег и вскоре уже выбирался из леса, обходя далеко стороной Ближнее озеро.

С Володькой все было предельно ясно. Он действительно обессилел от потери крови, потерял сознание и упал с автобусом с обрыва. Судя по всему, пришел он в себя только тогда, когда кабину залило почти полностью. Выбрался Володька уже под водой, но наверняка за что-то зацепился одеждой и захлебнулся. Микроавтобус опустился на дно, придавил Усача и прикрыл своей тяжестью дверцу.

Теперь все стало на свои места, кроме одного. Сумка с деньгами исчезла бесследно, хотя из машины ее никто не брал и выпасть по дороге к церкви она тоже не могла.

В воскресенье на поиски денег бандиты бросили все имеющиеся силы. Ради такого дела Архип даже отрядил свой персональный джип с гирокомпасом, тремя видами связи и еще черт знает с чем. Однако, несмотря на все усилия братвы, ни на след микроавтобуса, ни на след исчезнувших денег к вечеру напасть так и не удалось.

– Голяк, – вздохнул Сеченый, выслушав последнее сообщение по телефону.

Архип оглянулся и швырнул на бильярдный стол кий.

– Твою мать! Не могли же они провалиться сквозь землю!

– Не могли, – согласился Сеченый.

– Так, – проговорил Архип. – Тогда вот что. Завтра с утра поиски продолжаем. Соберешь всех и сделаешь накачку, чтоб рыли носом землю. Потом жди меня здесь.

– А ты куда?

– Я завтра с утра в банк. Акционеры собираются провести внеочередное собрание для разбора полетов. Я подъеду пораньше, перетолкую с ними с глазу на глаз, а заодно, может, выясню что-нибудь интересное. Понял?

– Понял, – кивнул Сеченый.

– Тогда разбегаемся. – Архип посмотрел на часы. – Чувствую, денек завтра будет еще тот…

Убивать Воробья Каля с Лысым решили в воскресенье, чтобы обеспечить себе алиби. Накануне вечером оба сказали родителям, что едут на следующий день с ночевкой на рыбалку.

Калина мамаша сперва не на шутку испугалась и успокоилась лишь тогда, когда узнала, что ночевать они будут на даче Лысого, под охраной сторожей с собаками. А родители Лысого даже обрадовались, потому что он пообещал полить огород и вообще управиться по хозяйству.

Дача Лысого располагалась довольно далеко от города, в той же стороне, что и усадьба пантелеевской бабки. Добрались туда Каля с Лысым в пять часов вечера в воскресенье, на автобусе.

По-быстрому полив помидоры с клубникой, они выпили для храбрости и с удочками покинули дачный поселок. Добравшись до пруда, выпили еще немного, спрятали удочки в камышах и напрямик через поля направились к городу.

Как и рассчитал Каля, к окраине они вышли уже в сумерках и никем не замеченные добрались до дома Воробья. Место для засады присмотрели еще днем – в детском домике напротив подъезда. О том, где Андрей живет, узнал Лысый, потусовавшись с утра у «Мечты».

Свет в квартире Воробья горел, в окно было видно, как его мать возится на кухне. Самого Воробья дома, похоже, не было. Утром у «Мечты» Лысый осторожно выведал у знакомого, что в кафе Андрей в последнее время не появляется, потому что готовится к экзаменам.

Глотнув самогона прямо из прихваченной с собой бутылки, Каля с Лысым рассудили, что Андрей просто вышел перед сном прогуляться, и стали ждать. Убивать они его решили в подъезде, как только он войдет. План у них был что надо, так что деваться Воробью было просто некуда.

Ожидание затянулось. Было уже далеко за полночь, практически все окна в окрестных домах погасли, мать Воробья давно легла спать.

– Да где же он? – раз за разом спрашивал протрезвевший Лысый.