Г. Зотов - Печать луны

Алиса впервые в жизни пожалела, что Каледин не является женщиной и не может черной завистью позавидовать ей: каких же классных брендовых шмоток она накупит сегодня вечером! Все, о чем он мог думать – это то, что в полночь ему опять придется сидеть на кухне одному и есть осточертевшие кильки в томате руками прямо из банки. Мужчины – животные.

– Ну, не совсем одному, – прошептал ей в ухо Каледин, и Алиса поняла: данная мысль чересчур ясно отразилась в ее глазах. – Не забудь про соседку Нинку. Да и красавица Анфиса, небось, наверняка за дверью дожидается.

Алиса сразу ощутила потребность вернуться как можно скорее, а заодно и прикупить в Лондоне более крепкий зонтик – старый развалился от удара об калединскую голову во время одной из последних разборок. Продают в магазинах всякую китайскую рухлядь – толку от нее никакого.

– Сударыня, вам лететь прямо сейчас, – нетерпеливо заметил Муравьев. – Его превосходительство проводит вас к выходу. А вы, господин Каледин, пожалуйста, останьтесь. Нам надо обсудить дальнейший ход расследования.

За несколько секунд до того, как Антипов предупредительно распахнул перед Алисой дверь конференц-зала, от замочной скважины отпрянула согнутая фигура, метнувшись в «курилку» на лестницу. Дождавшись, когда пара уедет вниз на лифте, фигура вернулась обратно, мастерски приложив маленькое, покрытое нежным пушком ушко к отверстию для ключа.

«И зачем вообще нужны эти электронные глушилки для всех типов прослушивающих устройств, которыми забита контора? – презрительно подумала фигура. – На Святой Руси до всего своим умом додумываешься».

…Услышав что надо, фигура решила, что рисковать далее незачем. Она бегом спустилась по лестнице и вышла на улицу. Перейдя через дорогу, фигура подошла к телефону-автомату за углом: оглянувшись по сторонам, вставила в щель пластмассовую карточку и набрала знакомый номер.

– Алло, – ответил немного сумрачный дамский голос.

– Две тысячи, – сообщила фигура, после чего произнесла пару фраз.

– Это точно? – оживился голос.

– Точнее не бывает, – заверила фигура.

– О’кей, – сказал голос. – Вы нас раньше не подводили. Диктуйте номер счета.

– Пять… – сказала фигура, поправляя волосы. – Шесть один один два…

На четвертом этаже хлопнула дверь – от Муравьева вышел Каледин.

Развалившись на золотом троне, государь читал письма верноподданных: согласно официальному протоколу на это им ежедневно выделялось 27 минут. Письма приходили мешками, но государь просматривал только те, которые граф Шкуро приносил в резной коралловой шкатулочке: викторианский стиль, скопированный у британской королевы. Послания были однотипны: в одних подданные желали ему здоровья и сообщали, как безумно любят царя-батюшку (их писали в основном женщины), в других присутствовали материальные просьбы – подарить машину, дать миллион золотых, предоставить отдельную квартиру, пожаловать личное дворянство. «Меркантильный народ, – раздражительно размышлял государь, глядя на очередные каракули с просьбой улучшить жилищные условия. – Чего ни делай – им, собакам, все мало. Сантехника у них сломалась – нет чтоб ключ разводной взять, сидят и пишут во всякие дворцовые инстанции. Наказал меня Бог народом. Сидел бы в Дрездене курфюрстом – небось и горя бы не знал. Немцы исполнительный народ. Скажешь пиво варить – так варят пиво».

Император наклонился и потер ногу – мускулы натужно болели, будто их растягивали с помощью инквизиторских клещей. Проклятая верховая езда. И какой идиот придумал, что монархи обязательно должны гарцевать на лошадях, в том числе и на военных парадах? Убил бы, ей-богу. На этой гребаной лошади десять минут проедешься – потом по инерции еще полчаса трясешься, на троне сидеть не можешь. А охота? На хрена она сдалась, эта охота? Сорок человек с сотней собак бегают за единственной лисицей или двумя рябчиками – и даже не думают, как глупо это выглядит со стороны. В общем-то, российские императоры всегда охотились на медведей, Сашенька Освободитель [20] Император Александр II (1856–1881) обладал большой физической силой. на него и вовсе с одной рогатиной хаживал – но сейчас с медведями лучше не связываться. Эвон десять лет назад премьер-министр убил из ружья медведицу, так его потом «зеленые» чуть самого не пристрелили. Но попробуй только откажись от охоты – в Европе не так поймут. Раз царь, значит, по этикету должен охотиться. Положено, и все тут.