Жан-Патрик Маншетт: Группа «Нада»

– А кто убил посла? – спросил рабочий.

– Вот дурак, – вздохнул каталонец.

Бак был наполнен. Рабочий вынул шланг и закрутил крышку бака.

– Повернитесь спиной оба, – приказал Буэнвентура.

Мужчины повернулись спиной. Каталонец оглушил прикладом пистолета мужчину в комбинезоне, вскрикнувшего от боли и упавшего на землю. Рабочий бросился бежать. Он скрылся в своей конторке. Буэнвентура запрыгнул в "пежо", включил мотор, развернулся и взял направление на Париж. Выбежав из дверей бензозаправочной станции, рабочий дал очередь по "пежо" из своего "симплекса". Свинец седьмого калибра хлестнул по крылу автомобиля. Каталонец нажал на стартер, и "пежо" скрылся за поворотом. Было десять часов двадцать пять минут утра. Бойня на ферме продолжалась менее получаса.

Информация была вскоре передана по радио. В час дня ее подхватило телевидение, сопроводив развернутым комментарием. Телезрители могут видеть ферму, "где произошла трагедия", осколки стекла на кафельном полу, запекшуюся кровь посла, черный остов "ягуара". Передавали соболезнования французского государства вдове посла и государству Соединенных Штатов. Коммюнике министра внутренних дел, сообщающее о восстановлении порядка, а также содержащее предостережения относительно будущих возможных эксцессов. Телеграмму президента Республики. Послание архиепископа Парижа. Телеграмму премьер-министра семье офицера жандармерии, боровшегося со смертью на больничной койке. Поздравительную телеграмму военного министра отряду мобильной жандармерии, занятому в боевых действиях в Кузи. Прокламацию анархистской группы, обвиняющий силы порядка, открывшие огонь по ферме без предупреждения и, таким образом, несущие ответственность за смерть посла. (После появления прокламации военный министр собирался ходатайствовать о возбуждении уголовного дела за искажение истины.) Конфиденциальное послание командующего отрядом мобильной жандармерии было направлено директору жандармерии и в военный трибунал относительно противозаконных действий комиссара Гоемона (вследствие чего военный министр передумал подавать заявление о возбуждении судебного дела по искажению истины, а срочно встретился с министром внутренних дел). Коммюнике революционно-анархистской подпольной организации, насчитывающей двенадцать членов (из которых четверо оказались просочившимися туда полицейскими), призывало всех революционеров убить по крайней мере пятьдесят полицейских, чтобы отомстить за погибших в Кузи.

Группа судебных экспертов готовила серию докладов, но общий ход событий был уже понятен широкой общественности. Окруженные террористы, вместо того чтобы сдаться, предпочли убить своего заложника и открыть огонь по силам порядка, взявшим дом штурмом. Андре Эполар – "странная фигура международного авантюризма". Натан Мейер – официант бара, охарактеризованный сослуживцами как человек замкнутый и неуравновешенный. Вероника Кэш – "пассионария" группы, убитая во время перестрелки. Бенуа д'Арси – "наследственный алкоголик и развратный тип", убитый за рулем дорогого спортивного автомобиля в перестрелке с полицейскими. И наконец, Буэнвентура Диаз, наиболее опасный из группы – анархист с большим стажем, без определенных занятий, которому удалось скрыться, и в настоящее время разыскиваемый полицией. Телевидение передало его фотографию: на телезрителей смотрел длинноволосый тип с худым бледным лицом и злыми глазами. Население дрожало от страха.

Буэнвентура также видел свое изображение на экране телевизора. Он доехал на "пежо" до долины Морен, затем блуждал около часа по незнакомым дорогам, пока не выехал к карьеру, на дне которого лежали останки грязных оранжевых грузовиков, рельсов, заржавленных вагонеток. Рядом с карьером он увидел железный вагончик для строителей и стоявший рядом с ним мотороллер. Буэнвентура оставил машину на дороге за карьером и взломал дверь вагончика железным брусом. Его лихорадило и знобило, он обливался потом. Внутри вагончика стояли кушетка, стол, лежали каски, клеенчатые плащи, разные бумаги. Ему повезло: он обнаружил начатую бутылку вина.

Буэнвентура решил передохнуть. Вероятно, до утра понедельника здесь никто не появится. Однако место было ненадежным. В долине могли проходить народные гуляния, либо какая-нибудь парочка, ищущая уединения, могла приехать сюда на "тачке" и обнаружить "пежо".