Жан-Патрик Маншетт - Группа «Нада»

– Марсель Треффэ слушает.

– Буэнвентура Диаз.

– Ты где?

– Мы вернулись. Я у приятеля. Он считает, что все в порядке. Он попытается решить вопрос с транспортом, и если ему это удастся сделать быстро, то можно назначить акцию на пятницу.

– На эту пятницу!

– А почему бы и нет?

– У нас нет... э... хорошо, – сказал Треффэ, откинув волосы со лба.

– Завтра встречаемся у тебя. Предупреди остальных.

– Хорошо.

– Ладно, привет! У нас с Андре еще много дел.

– Хорошо.

Каталонец повесил трубку и повернулся к Эполару. Тот сидел за столом в своем кабинете. Он разложил там один из халатов и разбирал на нем автоматические пистолеты, чтобы проверить их состояние.

– Он действительно странный, – сказал Буэнвентура. Эполар посмотрел на него.

– Он боится?

– Не знаю. Не в этом дело. Ты удивишься, но я думаю, что он не согласен с нами с точки зрения политики.

– Почему я должен удивляться?

– Ты тоже не согласен в политическом плане, – сказал Буэнвентура, – но ты все-таки участвуешь в деле. Я уже сказал: от отчаяния.

– Ладно, не философствуй. На него можно рассчитывать, да или нет?

– Это мой друг, – сказал Буэнвентура.

– Я тебя спрашиваю не об этом.

– Но это мой ответ.

– В таком случае, – заявил Эполар, – обойдемся без него.

– Ты шутишь.

– Вовсе нет.

– Но Треффэ с нами! – сказал Буэнвентура. – Это он написал манифест. Он... Нет, черт побери, ты шутишь.

Каталонец начал расхаживать по кабинету, черные пряди волос падали ему на глаза, на лице застыла нервная ухмылка. Он опустился в кожаное кресло. В этот момент зазвонил телефон. Эполар снял трубку.

– Кабинет Эполара, юридические советы, – произнес он, затем поморщился, протянул трубку Буэнвентуре. – Это тебя, – сказал он, – Треффэ.

– Алло!

– Буэн, мне необходимо тебя увидеть.

– Зачем?

– Мне нужно с тобой поговорить. Наедине, пожалуйста.

– Тогда сегодня вечером. Приходи ко мне.

– В отель? Как угодно. Во сколько?

– В восемь?

– Хорошо. Поужинаем вместе. Быть может.

– Что значит "быть может"? – спросил Буэнвентура. – Это до такой степени... Ну, ладно. До восьми.

– Привет.

Каталонец не ответил. Треффэ не вешал трубки. Буэнвентура слышал его дыхание.

– Алло? Ты слушаешь? – спросил Треффэ.

Буэнвентура положил трубку. Эполар проницательно посмотрел на него.

– Он отказывается?

– Не знаю. Возможно. Я увижу его вечером.

– Ладно, – сказал Эполар. – Поговорим об этом завтра. Мне нужно съездить в Иври за боеприпасами и маши нами. Если твой друг откажется, не забудь предупредить об этом Мейера и д'Арси. Скажи им, что собираемся завтра вечером здесь, у меня.

Он быстро собрал пистолеты, завернул их в халаты, сделав небольшой тюк, и убрал его в железный шкаф цвета хаки. Они выпили по рюмке водки и, выйдя на улицу, разошлись в разные стороны.

В тот же вечер (это был понедельник) Эполар продал в Иври свой "кадиллак" и получил взамен двести пятьдесят патронов тридцать второго калибра для прожорливых "вальтеров". Кроме того, в пятницу, в четырнадцать часов ему обещали проржавевший старый "ягуар", способный, тем не менее, проехать еще несколько сотен километров.

Практичный Эполар потребовал в дополнение еще несколько бидонов масла. Подумал также и о том, что ручной тормоз наверняка вышел из строя, поэтому необходимо запастись тормозным башмаком на случай вынужденной остановки на обочине. Он воспользовался визитом в Иври, чтобы съесть прекрасный обед в кафе в обществе продавшего ему "ягуар" цыгана, с которым он вспомнил старые добрые времена, Средиземное море, перестрелку с бывшими гестаповцами. Он вернулся домой навеселе и в хорошем настроении.

В это время Буэнвентура и Треффэ находились в комнате каталонца. Треффэ отказался от участия в акции, объяснив свои мотивы. Окончив разговор, короткий, но напряженный и горький, друзья перестали быть друзьями и не пошли вместе ужинать. Позднее Буэнвентура предупредил д'Арси о том, что собрание назначено на завтра вечером у Эполара, и попросил его поставить в известность Мейера, у которого не было телефона.

Во вторник утром Буэнвентура пришел к Эполару и сообщил ему об отказе Треффэ. Он объяснил, что разногласия носят теоретический характер и, следовательно, не стоит опасаться предательства. Треффэ был его другом, и его возможные контакты с полицией надо исключить.

– Не нравится мне все это, – заявил Эполар.

– Я гарантирую лояльность Треффэ, – сухо сказал Буэнвентура. – Я верю ему так же, как и тебе.