Ник Кварри - Всех убрать!

Тот полицейский, который прежде заключенного не видел, удивленно заметил:

— Он не кажется таким уж здоровяком.

— Маленький он или здоровенный, не имеет значения, — фыркнул другой — тот, что с фонарем под глазом. — Он сволочь, вот и все. Все они из дурной породы. С типами вроде него никогда не знаешь, как себя вести. И они неплохо держат удар...

Они повернули ключ в замке, открыли дверь и вошли в камеру.

Шум разбудил Джонни Морини. Он тотчас же мобилизовал все свои ощущения, как это делает, почуяв опасность, дикая кошка. Попробовал пошевелиться, и тут же понял тщетность своих попыток. Резкая боль пронзила голову. Он прикусил губы, глухо застонал и чуть заплывшими глазами уставился на двух склонившихся над ним полицейских. Того, с фонарем, Джонни немного помнил. Он успел изрядно его отдубасить, прежде чем другой огрел его дубинкой сзади.

Воспоминания о прошлой ночи были смутными. Он вошел в бар где-то в южной части города, подгоняемый бешеной потребностью подраться. Когда-то она возникала регулярно, но уже долго он держал её на привязи. На сей раз Джонни сознательно напился встельку... И вот теперь не мог припомнить, кто начал первым. Лишь всплыло в памяти, как под его ударами рухнул шофер грузовика, потом на него набросились двое других парней, и так пошло до самого прихода копов.

Джонни снова попытался пошевелиться, на этот раз осторожнее. Несмотря на смирительную рубашку, сковывавшую движения, ему удалось выпрямиться и сесть, прислонившись к стене. Все тело ныло. За полученные от него побои ему отплатили той же монетой, едва посадили под замок, да ещё увязали его, словно копченый окорок. Возможно, именно поэтому коп с подбитым глазом не выглядел взбешенным — он явно уже отвел душу.

— Как себя чувствуешь? — с ухмылкой спросил второй полицейский. — За ночь немного успокоился?

— После вчерашнего я хорошо проспался.

Тип с фонарем устремил на него полный недоверия угрюмый взгляд.

— Не вздумай снова руки распускать! Иначе я тебя предупреждаю: отделаю, как Бог черепаху!

— Тогда мне не за что будет обижаться.

Второй коп широко улыбнулся, присел с ним рядом и принялся развязывать смирительную рубашку.

— Ну ладно, кажется, ты отошел. У тебя был просто кризис. Время от времени такое со всеми случается...

Джонни спросил себя, что же он мог такого сделать, что заслужил подобное великодушие. Его черные глаза изучали лица копов.

— Теперь вы отведете меня к судье?

— Нет, никакого судьи не будет, — сплюнул полицейский с фонарем. — Сегодня — прощенное воскресение. Тебя просто отпустят и про все забудут.

— А-а...

Джонни ничего не понимал.

— Тебе удача подвалила, — добавил тот, который ещё продолжал его развязывать. — Нашелся друг...

Это заставило Джонни призадуматься. Что до друзей, то он знал их великое множество — таких, которые давно и упорно пытались напасть на его след и потом убить. Однако эти люди сейчас или были мертвы, или сидели в тюрьме. Об этом он позаботился лично.

Смирительную рубашку с него сняли. Сохраняя задумчивый вид, Джонни потер руки, чтобы восстановить кровообращение. Затем оперся обеими ладонями на стену и сумел подняться. Ноги казались ватными, живот ныл от ударов, полученных накануне; все это мешало распрямиться до конца. Однако спустя минуту он уже не держался за стену.

— Этого друга как-нибудь зовут?

Коп с фонарем пожал плечами:

— Друзьям, у которых есть деньги, называть себя совсем не обязательно.

Это кое-что объясняло. Но не все.

Джонни Морини остановился на пороге Дворца правосудия, чтобы дать глазам привыкнуть к слепящему свету солнечного утра. Затем прошелся изучающим взором по улице. Вскоре он заметил то, что искал: автомобиль, припаркованный у края тротуара; за рулем сидел человек, который чего-то ждал.

Джонни медленно приблизился к машине. Человек, сидевший внутри, перегнулся через сиденье, чтобы открыть ему дверь. Джонни внимательно, но не слишком удивленно на него посмотрел.

— Доброе утро, Райли.

— Садитесь, Джонни. Черт возьми, вы снова оказались в пиковом положении.

— Это ещё мягко сказано.

И Джонни сел в машину.

Бреясь, он был очень внимателен и мягко проводил лезвием по своим синякам и шишкам. Зато когда закончил с этим, то сразу стал выглядеть гораздо получше. Потом он долго стоял под душем, сначала под горячим, потом под холодным, и мылся, мылся, мылся...

Теперь он чувствовал себя вполне прилично. Обернув полотенце вокруг бедер, Джонни перешел в комнату, где работал кондиционер. Задумчивый Райли сидел на диване с бокалом в руке. Он потянулся за бутылкой, наполнил другой бокал и протянул его Джонни.