Михаил Нестеров - Особо охраняемый объект

Матвеев и Тартаков встретились в домашней обстановке. Жена майора напекла беляшей. В этакую-то жару?! – недоумевал Матвеев, представляя глубокую, нет, очень глубокую и почему-то эмалированную миску, до краев наполненную ледяной окрошкой, которую следовало осторожно, чтобы не пролить ни капли через край, перемешать, затем запустить в миску деревянную ложку и шумно втянуть в себя эту лечебную смесь – от жары, обжорства, похмелья. Задохнуться от запаха укропа, прижать языком к нёбу кусочек слегка переваренной картошки, раздавить его, снова зачерпнуть ложкой и смыть очередной вкус… чтобы насладиться новым.

Видение и яркие ощущения пропали, едва Матвеев перехватил взгляд Тартакова. Тот не сводил глаз с графинчика с водкой. Он был готов выпить его без закуски, закусить горячим беляшом, ожегшись его огненным соком. Что поделать, майора в этом плане было не перевоспитать.

Хозяйка, накрыв на стол, сослалась на дела и оставила мужчин одних.

Они выпили по рюмке.

– Значит, сдал меня Красину, – попенял товарищу полковник.

– Я сделал это мягко, тактично, оставил потроха при тебе. Представь, что сделал бы на моем месте другой.

– Проехали, – покивал Матвеев. – Расскажи, что ты знаешь о Красине, его подразделении. Не был ли он замешан в скандалах любого толка. Мне нужна вся информация на него.

– Я интересовался его группой. Три человека, работают по принципу секции военной разведки. Красин – аналитик, старший группы. Ленарт – офицер обеспечения. Поляков тоже на обеспечении сидит, но его специальность – так называемая конкурентная разведка при помощи средств связи, технарь по своей сути. На эту группу работают и другие специалисты, но только по запросу одного из троицы. Я специально не подсчитывал, но они одновременно могут задействовать до сотни спецов из управления.

– Серьезные парни.

– Да, – согласился Тартаков. – В скандальных историях их имена не отмечены, но странноватые факты найти можно. Сейчас они раскручивают Анвара Эбеля на предмет его участия в похищении нашей съемочной группы, а также в финансировании террористических организаций.

– Я в курсе этой версии.

– Но не знаешь, что родилась она за восемь-девять месяцев до похищения Плотниковой.

– То есть? – нахмурил лоб Матвеев.

– Версия отмечает юбилей – ей стукнуло год. В управлении поговаривали, что главари некоторых террористических организаций были удивлены. Разумеется, обсуждений в их кругах на эту тему не было, поскольку могла быть обнаружена экстремистская организация, которая действительно получала деньги от Анвара Эбеля. А это распри, расколы, чего террористический мир не приемлет.

– Мнение на этот счет Эбеля известно?

– Он не отреагировал на выпады «черно-белой» прессы, чтобы за него не взялась «желтая», которая и предназначена для слива информации. Может быть, Анвар правильно сделал, чтобы ему не сели на шею. Такое поведение возможно как в случае причастности его к террористическим кругам, так и непричастности.

– Это понятно. Что дальше?

Матвеев подстригся – довольно коротко, стал походить на собирательный образ десятка популярных актеров его возраста, в первую очередь Александра Абдулова.

– Некто Хаким Раух, – назвал имя Тартаков. – Член египетской диаспоры в России. В 2005 году получил срок за изнасилование несовершеннолетней. Через год предложил сделку – предоставить ценную информацию на Анвара Эбеля в обмен на свое освобождение.

– Сколько ему дали?

– Шесть. Причем он потребовал не прокурора, он настоял на встрече с сотрудником службы безопасности.

– Им оказался Сергей Красин.

– Да.

– Где сидел Хаким?

– В подольской колонии. Туда же по делам заглянул Красин – допросить осужденного, который проходил по одному из прошлых дел. А в колониях, как это хорошо известно, слухи распространяются со скоростью неприличного звука. И тут можно заметить совпадение трех событий. – Тартаков приготовился загибать пальцы. – Во-первых, вскоре после встречи осужденного Хакима Рауха с Красиным в прессу попали обличающие Анвара Эбеля статьи о финансировании террористических организаций. Помню, был опубликован счет за подписью Анвара, адресованный на имя широко известного в экстремистских кругах человека, и так далее.

– Я знаю, как это бывает. Сейчас простых бандитов с Кавказа называют шейхами, пашами, эмирами. Что ни бандит, то эмир. Ему еще пятнадцати не исполнилось, он еще устройство фугаса не выучил, а уже Шейх Эмир Паша.