Виктор Степанычев - Терминатор из глубинки

– Извини, я... боялся нашей встречи. Наверное, был просто идиотом. Прости меня!

– Вадим, милый, помнишь, на том проклятом острове я тебе сказала, что есть человек, ради которого я обязана выжить? Это моя дочь. Сейчас я готова отдать свою жизнь, лишь бы с ней ничего не случилось. И помнишь мои слова о том, что ты еще не спас мою душу? Сохрани жизнь моей дочери, как сохранил мою, и этим ты спасешь мою душу. Ты единственный, кому я могу верить...

– Надя, прошу тебя, успокойся, – стараясь придать голосу твердость, сказал Вадим. – Я обещаю, что с девочкой ничего не случится. Прекрасно понимаю, как тебе тяжело, но прошу об одном: не пытайся ничего предпринять и веди себя как можно спокойнее и естественнее. Да, ты крайне встревожена, ты в отчаянии, но твердо стой на своем: дискета будет им передана в понедельник вечером. Еще одна просьба: потребуй встречи или беседы по телефону с девочкой. Это нормальное желание матери, которая хочет убедиться, что с ее ребенком ничего не случилось. Настаивай на своем и, по возможности, затягивай телефонный разговор. И последнее: вероятно, мы не будем выходить с тобой на связь, чтобы похитители случайно не обнаружили, что против них начали действовать. Не волнуйся, мы работаем. Хотя... Подожди секунду, сейчас я кое-что уточню.

Вадим отнял от уха трубку, прикрыл ее рукой и перекинулся несколькими фразами с Олегом Петровичем. Тот ненадолго задумался и, согласившись, кивнул головой.

– Надя, в течение максимум полутора часов к тебе в дверь позвонит соседка, которой срочно понадобится... Что сейчас может быть остро необходимо? Соль... сахар?.. А, вот, нашел, уксус для засолки овощей или маринования – разберетесь сами. Ты должна разговаривать с женщиной вполне естественно, как с хорошей знакомой. Разговор закончишь быстро, сошлешься на болезнь, что вполне естественно в твоем положении. Передашь ей ключи от квартиры соседей. На всякий случай, для подстраховки и координации, посадим туда наших людей. Твоя квартира нами прослушивается, поэтому ничего не бойся, если будет что-то неординарное, тебе помогут. И еще помни, я рядом. Как там у Бернса: «Ты свистни – тебя не заставлю я ждать», – бодро сказал Вадим, пытаясь поддержать женщину.

– Спасибо, Вадим, – негромко произнесла Надежда. – Я верю и надеюсь на тебя. Прошу, спаси мою дочь, спаси мою душу!

Вадим положил трубку на телефонный аппарат и в сердцах запустил длинную тираду с долгим и подробным перечислением анатомических и моральных особенностей шантажистов, а также их родственников. Выплеснув избыток злости, он повернулся к коллегам и встретил спокойные, уверенные взгляды Олега Петровича, Самсона, Доктора и аналитика Коли Серова. Короткое молчание прервал Дед.

– Так, соколы-орелики, будем считать, что информационно-эмоциональная часть спектакля завершена и пришла пора переходить к реалиям нашего скорбного бытия. А они на сей момент зело унылы и совершенно бесперспективны, – резюмировал Олег Петрович и, хитро прищурившись, оглядел своих подчиненных.

– Это почему же бесперспективны? С каких таких ежиков? – удивленно пробасил Самсон.

– По разным причинам. Во-первых, задачка, которую нужно решить, имеет огромное количество вариантов, усложняющихся множеством неизвестных и строго ограниченным временем. Можно без особого труда, навскидку, назвать около сотни человек, кровно заинтересованных в получении дискеты, а если точнее, в том, чтобы ее не существовало. И каждый из них мог организовать похищение девочки для последующего шантажа. Проверить каждого за двое с небольшим суток, что остались до контрольного срока, нереально. Вторая причина, может быть, самая главная: санкцию на проведение этой операции нашему отделу никто не даст. Почему? Объясняю для особо бестолковых по пунктам. Пункт первый: назначение нашего отдела не соответствует профилю этой акции и сомневаюсь, что кто-то из непосредственных руководителей службы возьмет на себя ответственность за выполнение нами несвойственных задач. Во-вторых, на согласование с вышестоящими товарищами, – Дед многозначительно ткнул пальцем на потолок, – уйдет столько времени, что на конкретное исполнение останется не более чем шиш да маленько, а значит, этим заниматься бессмысленно. А в-третьих, нельзя отрицать, что при подобном согласовании возможна утечка информации, которая выхолостит операцию, если не приведет к печальному исходу еще до того, как мы начнем что-либо делать.

Олег Петрович сделал долгую паузу и внимательно оглядел нахмурившихся «ореликов».