Виктор Степанычев - Терминатор из глубинки

– Он прав. Никакая милиция не примет заявление и не начнет искать ребенка при данном раскладе. Любящий отец взял дочь на выходные. Никакого криминала, все выглядит естественно и очень мило.

– Кроме того, Надежда прекрасно понимает, что в этом деле замешаны слишком серьезные фигуранты, которые владеют ситуацией, и, уж если имеют свои каналы в Генпрокуратуре, без всякого сомнения вхожи и в наши доблестные органы правопорядка. Она просчитала все это и попыталась найти тебя, но, ввиду твоего отсутствия, вышла на меня и попросила о помощи.

– Этот разговор не могли вычислить?

– Нет, Надежда поступила разумно. Она звонила от соседки. Как оказалось, это был предусмотрительный шаг. Мы поставили ее телефон и квартиру на прослушивание, но перед этим проверили линию и обнаружили, что она уже на контроле. Стоят две закладки: один неприметный жучок в телефонном аппарате, второй – в уличной распределительной коробке. Не исключено, что сама квартира также прослушивается и за домом ведется наружное наблюдение. На улице ничего подозрительного не обнаружено, но вокруг немало зданий, где без проблем можно организовать «гнездо».

– Работает серьезная контора? И вполне может случиться, официальная?

– Насчет конторы и ее принадлежности данных нет, а вот в том, что этим занимаются серьезные люди, сомнений не возникает. В распредкоробку, чтобы не привлекать внимания, не полезли, а жучок в телефоне изучили очень внимательно. Опознали одну из недавних японских разработок, такая в свободной продаже еще не появлялась. Радиус устойчивой передачи сигнала порядка километра, автономный микроисточник питания обеспечивает бесперебойную работу в течение месяца. Высокотехнологичная штучка.

– Следовательно?!

– Предположений никаких. Сейчас развелось множество частных агентств и всяческих охранных фирм и фондов ветеранов, не считая собственных служб безопасности организаций, состоящих из бывших работников спецслужб – для них подобные игры и оборудование вполне реальны. Надо идти от самого худшего: против нас работают профессионалы.

– Как связывались с Надеждой? Могу я сделать это? – спросил Вадим.

– Короткий разговор устроить можно и даже нужно, чтобы как-то успокоить ее, а вот непосредственное общение, считаю, нецелесообразно. Контакт с Надеждой Алексеевной налаживал Андрей. Организовали простенькое прикрытие: он попал в дом под видом врача «Скорой помощи».

– Подъехал на санитарной «Газели». Это она около подъезда стоит? – вспомнил Вадим.

– Роль фельдшера исполнял специалист по электронному оборудованию. Пока тот налаживал коммутацию прослушивания в квартире, Андрей побеседовал с Надеждой у соседей. Хозяйка уехала на дачу и оставила ключи. Надежда Алексеевна внешне вела себя в общем-то спокойно, но чувствовалось, что спокойствие дается ей очень тяжело. Андрей записал разговор на диктофон. На основе этой информации мы начали работать. Пока находимся в режиме молчания, но в случае острой необходимости можем дать сигнал и вызвать Надежду на связь так же, как и она нас, по «маячку», – Дед кивнул на плоскую коробочку, лежащую на столе. – Загоревшийся красный индикатор – вызов ей на телефонные переговоры в квартире соседки.

Вадим посмотрел на коробочку, потом просительно на Олега Петровича. Тот утвердительно кивнул головой.

– Сейчас свяжешься. Обязательно передай Надежде, что в случае, если будет звонок от похитителей, а я думаю, он должен быть обязательно – сегодня, завтра или даже в понедельник, – она обязательно должна потребовать у них телефонный разговор с дочкой. Это вполне естественное желание матери и вряд ли вызовет подозрение. Пускай настаивает, ругается, плачет, грозит, что не отдаст дискету, но этот разговор должен непременно состояться.

Вадим взял в руки «маячок» и нажал на кнопку. Загоревшаяся красная лампочка индикатора подтвердила, что сигнал передан. Через пару минут зазвонил телефон. Вадим снял трубку.

– Надя, это я, Вадим. Как ты себя чувствуешь?

Секунда тревожного молчания сменилась горькими безудержными всхлипываниями на том конце провода. Похоже, мужественное поведение женщины, ее внешнее спокойствие, скрывающие тревогу за жизнь дочери, материнское отчаяние, дали трещину, прорвали эмоциональную оболочку, едва она услышала его голос.

– Надя, успокойся. Все будет хорошо. Мы найдем девочку, – попытался успокоить женщину Вадим.

– Почему ты не позвонил, не нашел меня? – сквозь слезы жалобно спросила Надежда. – Мне очень плохо!