Михаил Нестеров - Скалолаз

– Да не греби ты! И не бойся, все равно нам спускаться.

– Спускаться?! Тебя на шутки прорвало, да?!

С помощью Кепке он выбрался на ровную площадку. Освободился от ледоруба и рюкзака, поднялся на трясущиеся ноги. Его стеклянный взгляд намертво пристыл к командиру.

– Ларс! – истерично выкрикнул Лемке. – Это безумие! Еще немного – и я умру!

Шеель сидел на рюкзаке и молчал. Он был старше всех, опытнее и тоже устал. Но старался не подавать вида. Он всегда шел впереди связки. «А этот хлюпик, размазня сдался».

Алина смотрела на Лемке равнодушно. Она несла за спиной такой же груз, но ноги ее были словно из стали, она даже не присела отдохнуть.

Фитц и Вестервалле, неразлучная парочка, тоже выбились из сил и не поддержали Лемке.

– Это безумие, – повторил он. – Раньше я думал, что гора, – Лемке изобразил ладонями «домик», – это гора. Гора, и все. Лезешь вверх, спускаешься вниз. А на самом деле – это СТРАНА! Побывать в ней, исколесить ее вдоль и поперек – для меня непосильная задача. Я всегда завидовал тебе, Ларс. А когда мы стояли у подножья ледопада, у меня зашелся дух: «Неужели?!» – говорил я себе, глядя в небеса. В небеса, Ларс! Вершина горы – в небесах! Бог никогда не бросит нам сверху веревочную лестницу… Вот тогда я еще больше стал уважать тебя. Для меня ты стал если не Великим Ангелом, то Александром Македонским, когда-то бравшим приступом эту СТРАНУ. Но себе я тогда сказал: «Нет, Дитер, ты никогда не вознесешься туда. Это для избранных». Ты, Ларс, один из таких, я – нет. Ты удовлетворяешь свою страсть, а я работаю. Этот воздух не для меня. Этот ветер не для меня: здесь он всюду северный! Надо быть созданным для него, вот как ты, иначе рискуешь получить воспаление легких. Надо что-то решать. Нам незачем лезть так высоко. Нам нужно поворачивать. Мы прошли уже пять-шесть мест, где можно накрыть Кроужека и его бригаду.

– Ты выговорился?

– Нет. – Лемке уже невозможно было остановить. – Ты всегда говорил, что нам нужна организационная структура, что одиночки и фанатики быстро выдыхаются. Я ни тот, ни другой, но я выдохся. И я имею право спросить у тебя, Ларс: где та организация, о которой ты так часто говорил? – Лемке выбросил руку в никуда. – Там, где мы скрываемся после операций? Где зализываем раны? Она что, только в одном месте? Там есть, а здесь нет? – Он судорожно закашлялся и рукавом вытер ярко-красные губы. – Это не все, Ларс, я могу добавить, что не только я недоволен тобой. – Он посмотрел на Больгера и Вальтера Майера.

Те молчали. Но глаза начинали потихоньку роптать. И это несмотря на то, что Вальтер Майер в качестве наемника долгое время провел в горах Гиндукуша.

– Дитер прав, – наконец сказал он. – Я не во всем согласен с ним, но лезть выше – действительно безумие. Да и незачем. Ты извини, капитан, но это уже не страсть с твоей стороны, а прихоть. По плану, составленному тобой же, нам можно подниматься еще день, максимум – два.

Ларс Шеель сощурился. Нечто подобное он ожидал. Он зачерпнул пригоршней снега, вымыл руки, протер лицо, словно очищался от слов Лемке, вытер руки о свой красный пуховик, сплюнул.

– Я хочу послушать всех ропщущих, чтобы ответить всем разом, чтобы не тратить на каждого ни слова, ни полслова. Ну, кто еще недоволен мной? – он обвел взглядом команду.

Дитер Лемке поднял руку:

– Я.

– Все никак не успокоишься? – прищурился на него командир.

– Да, я не все сказал. Ты часто говорил о сверхчеловеке. А я тебя так часто слушал, что, казалось мне, разучился читать. Это ты сверхчеловек, ты видишь смысл, который скрыт от меня, от придурка, которого ты называешь своим заместителем. – Лемке ожег глазами Кепке. – Я согласен и с тобой, и с человеком, который сказал: «Умирающие и сами себя отравившие пусть исчезнут». Я умираю, Ларс. Ты сказал, что бог умер, что вместе с ним умерли те, кто был не с ним. И мне страшно: я должен просто исчезнуть. Что ты скажешь на это, Ларс?

Шеель ответил словами Ницше:

– «Опасно прохождение, опасно быть в пути, опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка».

Командир встал, оглядывая всех по очереди:

– Вы не искали себя, когда нашли меня. Но я вам не дам потерять меня и найти себя. Мы будем идти до тех пор, пока я не скажу «достаточно». На то есть причины более серьезные, чем моя «прихоть». Одна из них – это обзор с базового лагеря чехов. Другая, как я неоднократно говорил, – это их оружие, оружие без глушителей. Радиостанции чехов работают в двух диапазонах: это «си-би» диапазон с установкой связи до 35 километров и диапазон частот на передаче 806-825 мегагерц – мощные носимые радиостанции «Алинко», посредством которых можно связаться даже с Китаем. Но особой проблемы я тут не вижу. Мы забьем волны радиоглушителем. А вот что касается оружия телохранителей Кроужека, то нам просто необходимо увести чешскую группу от базового лагеря как можно дальше.