Михаил Нестеров - Скалолаз

«С чиханьем придется повременить», – нервно сострил Сергей, подходя к знакомой отвесной стене. Он, как по ступеням, быстро забрался по вертикали наверх и вскоре нырнул в коридор.

Высунув голову из-за сугроба, скалолаз присвистнул: лагеря не было. Как будто его проглотил туман или слизнул исполинский призрак священной у индусов коровы. Ничего – ни палаток, ни флага, ни людей…

Курочкин встал во весь рост. Его задача упрощалась – теперь не придется прятаться, и он спокойно попытается выйти на склон Уэджа. Но перед этим необходимо узнать, куда отправились немцы. А вдруг они спускаются сейчас по камнепаду?

– Ну, тогда я обязательно чихну.

Сергей вдруг рассмеялся. Он стоит на высоте пять с половиной километров в эластиковых брюках, с багажной сумкой через плечо. А в сумке шнуры, карабины, ледовые крюки, разорванное трико.

– Паломник, твою мать!

Он огляделся, спросил себя:

– Где там у нас гора Синай?

Указал путь пальцем и шагнул к месту стоянки немцев.

Через пять минут парень нашел то, что искал: два куска черствого хлеба и несколько жестяных банок из-под консервов, где на дне и по бокам пристыли желтые куски жира.

Пельмени отошли на второй план. Сергей посмотрел на надкусанный хлеб.

– Кто кусал тебя, не Хорст, случайно? Мне кажется, он заразный. Откуда я это знаю? А это исторический факт: Алина спрашивала у Хорста справку о вакцинации. Ладно, будем надеяться, что у немца хороший аппетит и что свой хлеб он съел.

Сергей выгреб из первой банки жир и аккуратно разложил его на хлебе. Только не торопиться, приказал он себе и откусил сразу половину.

– У-у! Вкусно! – невнятно бормотал он. – Нет, ребята, я вас не оставлю. Вы очень хорошо кормите.

Лев Базилевич поднес рацию к уху. Искаженный голос Яна Новака спрашивал, как там дела. Базилевич чувствовал себя неважно, утром открылся насморк, а к шести часам вечера нос заложило окончательно. Его мысли витали в жаркой сауне, где сухой воздух обжигал тело, обжигал при дыхании гортань, выгонял хворь.

– Нормально, шеф, – прогнусавил он. – Вышли на плато. Никого нет. Но перед нами здесь кто-то наследил порядком. Как и там, внизу.

– Одну секунду, Лев, я что-то ничего не пойму? Кто наследил, русские?

– Русский, если говорить точно. Он один. Пытаемся определить его направление. Но, похоже, он идет в ту же сторону, куда ушли его товарищи.

– Другие варианты есть?

– В смысле национальности неизвестного – нет. Трудно представить, что за русскими увязался китаец или казах, не знаю.

– Хорошо. Принимайте Мирослава, Петра и… меня. Вы еще не начали ставить палатки?

– Когда, шеф?! – Базилевич только что не покрутил у виска пальцем. – Мы только двадцать минут на плато!

– Ставьте! – коротко приказал Новак. – Скоро встретимся.

– «Скоро встретимся», – передразнил шефа Базилевич и тронул горячий лоб рукой. – Боже, как же мне фигово…

Спустя час двадцать минут на плато поднялись Кроужек, Миклошко, Новак и двое охранников. Их встретила штурмовая группа – столько же телохранителей вице-премьера и шестеро альпинистов.

Ян Новак одобрительно кивнул, осмотрев разбитые палатки и походную кухню. В объемистом котле варился томатный суп, на сковороде шипели аппетитные куски мяса.

Миклошко шумно потянул носом и закатил глаза:

– Господа! Мясо очень вредно для здоровья. Говорю это вам как квалифицированный врач. Сегодня я избавлю вас от желудочных болей и кошмарных снов.

Вице-премьер устало опустился на рюкзак. Годы давали о себе знать, снежные лабиринты и коридоры утомили пятидесятилетнего альпиниста. Всего несколько дней назад он с горячим упорством доказывал, что к слову «альпинист» не применима приставка «экс». Это как чемпион мира, как чемпион Олимпийских игр. Час назад он сдался и «понизил» свою квалификацию: он – альпинист середины 70-х годов. Сейчас же натурально «нагородил»: «Я старый экс-альпинист 70-х».

Кроужек покосился на жизнерадостного приятеля, который выглядел свежее:

– Можно, доктор, я избавлю всех от кошмаров?

– Ни в коем случае, Мирослав, ни в коем случае! Ты у нас персона номер один, тебе и спокойный сон, и легкий желудок, и… томатный суп.

Петр запрокинул голову и громко засмеялся.

Кроужек вяло махнул рукой и полез в палатку переобуться.

Новак подозвал к себе Базилевича и спросил:

– Где русские? Их видно?

Базилевич кивнул:

– Да, шеф. Пока светло, можно увидеть их. Да и туман: видите, его относит ветром. Сейчас видимость достаточно хорошая.