Александр Бушков - Капкан для Бешеной

– Испанский вариант, – сказала она задумчиво.

– Что? – легонько встрепенулся Воловиков.

– У испанского короля охрана работает по этой методике, – сказала она. – Три кольца. Дальнее внешнее, близкое к объекту, непосредственное окружение…

Судя по лицу шефа, он охотно оценил бы Дашину эрудицию непечатно. Сдержался, однако. Фыркнул:

– Похоже…

– Ревякин мне докладывал, – вяло продолжала Даша. – Кладбище эти мальчики взяли в «коробочку» еще за сутки. После столичного взрыва все ученые… Видите, как дочку обложили?

– Где? – шеф с неподдельным интересом повернул голову. – Я ее в натуре и не видел…

– Во-он, белая шапочка иногда промелькивает…

Белая вязаная шапочка то и дело скрывалась за широченными спинами, обтянутыми темными пальто. Дочь Фрола, спешно прилетевшую из доброй старой Англии, где грызла гранит науки в Кембридже, охрана заслоняла плотнее, чем это было с президентом во время его незабвенного визита в Шантарск. Без особого труда, наметанным глазом, можно было определить второе кольцо, замыкавшее в себя с дюжину ближайших могил, а там и третье. А там и многочисленных одиночек, расставленных там и сям в надлежащем отдалении. Даже на вершине ближайшей к Кагалыку пологой сопки виднелось ярко-синее и ярко-красное пятно – парочка иномарок. Что ж, все логично – при минимальных трудах оттуда можно было прицельно засветить реактивным снарядом. В общем, «черной охраны» было чересчур много даже для такого случая.

Ну, и государственная не дремала, конечно. Где-то поблизости расселись в автобусах «терминаторы» полковника Бортко, кроме них, в полной боевой готовности пребывала масса сотрудников самых разнообразных служб. Шутки чёрта общеизвестны, в последнее время перестали соблюдать «понятия» и в том, что касается похорон, – возможны любые сюрпризы…

– Нет, качественно они ее обступили… – не выдержал Воловиков. – Куда там президенту… Кухарука помнишь? Лихого пенсионера?

– Кто ж его когда забывал? – фыркнула Даша.

Кухарук был личностью жуткой. Бывший смершевец, во времена оны лихо командовавший в Белоруссии состоящим якобы из возмущенного зверствами оккупантов населения «партизанским» отрядом, никак не желал спокойно доживать век на пенсии. И примерно раз в неделю обходил массу кабинетов краевого и городского УВД, требуя денег на издание сборника его стишков. Стишки были страшнее атомной войны, но никто не набрался храбрости открыто послать ветерана на три буквы, поскольку он был живой историей, увешан орденами от ушей до пяток, да и ордена, что характерно, были честными, полученными не в тылу, а в жестокой резне с немецкими ягдкомандами, куда набирали не хлюпиков и не трусов…

– Когда уехал президент, заходил ко мне поддавший Кухарук и орал, что такой охраны он и в Минске при немцах не видел, что и у гауляйтера Кубе охрана была в десять раз скромнее, а Кубе уже тогда был приговорен…

– Бог с ним, с президентом, – сказала Даша. – Ему с горы виднее. А вот что касается девочки, ничуть не удивляюсь. Она ж теперь – единственная наследница заводов, газет и пароходов, удивляюсь, что ее вообще в шагающий сейф не засунули. Насколько я знала Фрола, наверняка давно уже готова была надежная команда, неустанно бдящая, чтобы доченьку не обсчитали и не обворовали.

– Плонский?

– Вряд ли, – сказала Даша. – Гниловат. Фрол его использовал от сих до сих, и не более того. Скорее уж Веригин или Данил Черский…

Неподалеку от них со всем подобающим решпектом провели дородного священника в блистающей ризе. У священника уже было профессионально отрешенное лицо. Чуть приподнявшись на сиденье, Даша рассмотрела: там, у разверстой могилы, все готово, толпа сбилась тесным полукругом, только многочисленные охранники, как им и надлежало, стояли кто спиной к гробу, кто вполоборота, медленно вертя головами.

– А стра-ашно им, сучне, – сказала Даша не без мстительного удовольствия. – От судьбы денежками не заслонишься…

– Нам-то от этого не легче, – сухо сказал Воловиков.

– Оно конечно, и все же… – Она помолчала, закурила и наконец решилась: – А вообще – несколько странно…

– Что именно?

– Все последние умертвия. Шаман, Тяпа, Ямщик и, наконец, Фрол.

– Ничего странного, – сказал Воловиков уже не столь сухо. – Обычный, я бы сказал, список. Одни авторитеты.

– Список обычный, а вот методы, которыми их отправили на тот свет… Не наши методы, не шантарские. Колдуну всадили в спину стрелу из арбалета, Тяпу кончили из снайперской винтовочки, Фрола взорвали в машине, Ямщику прыснули в лицо некую гадость, которую ни один химик до сих пор идентифицировать не может…