Александр Бушков - Капкан для Бешеной

Она присела на оказавшийся свободным стул, вытащила блокнот и принялась рассеянно черкать на чистой страничке – по старому обычаю отпускала на волю поток сознания. Авось заноза обретет четкие очертания… Все равно делать ей решительно нечего, руководящие указания не требуются, равно как и личное участие.

Чегодаев заглянул ей через плечо, громко хмыкнул. Даша посмотрела на свои художества уже осмысленно и чуть виновато улыбнулась.

– Подсознание работает? – спросил Чегодаев.

– Ох, да совпадение…

Оказалось, она чисто машинально намалевала во весь листок пронзенный кинжалом цветок, похожий более всего на колокольчик вьюнка. Пикантность в том, что у блатных такая наколка означает «Смерть прокурору!» – о чем оба прекрасно знали.

Однако, если грубо набросать ассоциативную цепочку… Цветок… цветок в пыли… растоптанный цветок, сиречь мертвая красотка… женщина… болтовня…

За все время, что в квартире находились опера, телефон не зазвонил ни разу (иначе Даше непременно доложили бы о звонках) – что странновато для квартиры очаровательной болтушки с кучей телефонизированных знакомых, каковые по логике событий и подозревать не должны о том, что певица внезапно покинула этот мир…

Даша резко встала, огляделась, сняла трубку шикарного аппарата. Гудков не было. Не бог весть какое открытие, но все же ради вящей скрупулезности…

Отправив одного из оперативников проверить провод на лестничной площадке, она направилась взглянуть, как идут дела у Славки. Там кипела работа. Верный сподвижник уже изобразил на большом листе бумаги классическое «солнышко» – из центра идут несколько линий, и каждая украшена изрядным (и оттого заранее повергающим в уныние) списком фамилий. Коллеги по ремеслу, особо близкие знакомые, возможные недруги и так далее. Потом «солнышко», разумеется, превратится в паутину, иные фамилии будут всплывать на нескольких направлениях сразу, уж это как водится…

– А почему эта вот колоночка такая короткая? – спросила Даша, присаживаясь в сторонке.

Лысоватый Роберт обернулся к ней, как ужаленный:

– Извиняюсь, насчет связей с криминалом я не спец. И вообще, такая постановка вопроса…

– Что поделать, рутина, – благодушно кивнула Даша.

Не было смысла нажимать именно сейчас. Будет еще время поболтать с месье импрессарио по душам. Пусть уверяет кого-нибудь другого, что он понятия не имеет о криминальном народе, подвизаясь при кабаке «Золото Шантары»…

– У вас телефон с определителем номера? – спросила она.

– Не-ет, – судя по лицу Роберта, он отчаянно пытался просечь возможный подвох. – Зачем мне? Обыкновенный у меня телефон…

– У горничной были ключи от квартиры?

– Да, вроде да…

– А у кого еще?

– Не знаю, правда…

Никчемушные были вопросы, если подумать. Все равно бытие покойной еще долго будут раскладывать по полочкам спецы, а начальству в лице Даши, естественно, явят подробнейшее изложение трудов праведных… Но чем-то же надо себя занять?

«Значит, Мерилин Монро…», – протянула она про себя. Встала и сняла с полки толстый том, именовавшийся соответственно: «Богиня». Раскрыла наугад: «По свидетельству его семьи, Хронек до самой своей смерти считал, что мафия имела прямое отношение к событиям, сопутствовавшим кончине Мерилин Монро».

Нет уж, в нашем случае придется отказаться от столь заманчивой версии – хотя бы из уважения к теории вероятности. Дубликат, как он ни стремился походить на оригинал, не смог бы в точности повторить жизнь и смерть кумира. У нас и дома пониже, и асфальт пожиже, господа…

– Вот что, я эту книжку… – замолчала и обернулась в сторону распахнувшейся двери.

Ее водитель, влетевший не столько с деловым, сколько с ошарашенным видом, все же нашел достаточно смекалки, чтобы при виде постороннего, сиречь Роберта, не орать во весь голос. Отрапортовал: «Товарищ майор, сообщение…», – а остальное старательно прошептал Даше на ухо.

– Дела… – сказала она тихонько. – Слава, я лечу в контору. – И за спиной Роберта легонько взмахнула двумя вытянутыми пальцами, одними губами проговорив: «Бабах!»

– Кого? – не выдержал Славка.

– Степаныча, – бросила она через плечо. – Разъединственного, соколика…

Голову можно прозакладывать, их с Воловиковым «срисовали с фаса» в три секунды. За охрану здесь отвечал народ весьма серьезный, и добрая половина этого народа в недавнем прошлом отягощала плечи разномастными погонами. Но никто, понятное дело, не дергался, не препятствовал, даже не подавал виду, что засекли. Один только, широкий, как шкаф, дернулся было преградить дорогу самой обыкновенной «Волге», дерзнувшей пристроиться рядом с табунком иномарок, но напарник что-то моментально шепнул излишне резкому, и тот столь же мгновенно увял.