Александр Бушков - Четвертый тост

Над подъездом довольно хорошо для здешних мест сохранившейся пятиэтажки – всего-то вылетели все до единого стекла да верхние этажи чуток повыщербило пулеметными очередями – красовалась новенькая, совсем недавно присобаченная вывеска, гласившая:

«НАРОДНЫЙ ЛЕКАРЬ И ЦЕЛИТЕЛЬ ИСМАИЛ». Краски довольно яркие, синяя с красной и желтой, едва просохли.

Самой последней выпорхнула Катя – и тот «черный», что был помоложе, среагировал мгновенно. Девчонку нарядили продуманно и броско, причем с учетом менталитета тех, кого принято скопом именовать «лица кавказской национальности», – пышные светлые волосы распущены роскошной волной, под распахнутым черным плащом ослепительно-алое платьице открывает ножки так, что не только у «лиц» брызнут слюнки… А уж косметики пошло, братцы…

Все разворачивалось строго по сценарию – залетная дива самого что ни на есть суперсексуального облика прохаживалась себе, голубушка, на стройных ножках, озираясь с брезгливым любопытством холеной столичной девочки, впервые увидевшей этакое . А сопутствующие лица толпились вокруг с видом бдительным и грозным, явно пижоня перед вверенной их бережению гостьей, держа стволы неуклюже и насквозь картинно, как неопытные статисты в массовке на съемках пошлого боевичка.

– Водка у тебя не из ацетона? – грозно вопросил капитан Курловский, орлом прохаживаясь вдоль прилавочка.

– Обижаешь, командир, – спокойно ответил продавец постарше. – Из чистого спирта. Ваши две недели берут, никто не жаловался…

– Вот и давай литру, – распорядился капитан. – Только смотри у меня, если все же окажется ацетон, я сюда пришлю восьмиколесный БТР, и до-олго он будет по твоей фирме ездить – взад-вперед и справа налево… Усек?

– Чего ж не усечь, ничего мудреного… За деньги покупаете или конфисковать будешь, командир?

– Знай мое благородство, – важно сказал Курловский, протягивая ему купюру. – Господа офицеры сибирского ОМОНа умеют проявлять достоинство, особенно сопровождая красавиц из столицы нашей Родины, города-героя Москвы… (Он хорошо играл роль немного поддавшего хама, и водочкой от него в самом деле попахивало.) И шоколадок давай. И сигарет еще…

Он сгреб в карман несколько пачек «Мальборо» – пригодятся, благо денежка на покупки выдана казенная. Сигаретки, конечно, были изготовлены прямо здесь, в Чечне. Тут давно уже было налажено производство со стабильным распределением ролей: в одной деревне клепали означенное «Мальборо», в другой, скажем, «Ротманс», в третьей, к примеру, «Лаки страйк». Чтобы отвезти на рынок партию готовой продукции, принято было нанимать вертолет – якобы он и привез курево, самое настоящее, из далеких и мирных, не тронутых войной мест. Все поголовно, конечно, прекрасно знали о подлинном происхождении самопального табачка – но все равно, так было принято делать согласно правилам хорошего тона. Местная деловая этика, иными словами, пусть даже любой прекрасно знает, что вертушка прилетела не из России, а из-за ближайшей горушки, приличия следует соблюсти…

Правда, принюхавшись подозрительно и отхлебнув глоточек, Курловский во всеоружии своего богатого жизненного опыта вынужден был про себя признать, что водка, хоть и не годится для кремлевского стола, все же не способна вызвать потери в лихом спецназе. Но вслух своего заключения высказывать не стал, отошел к машине, откуда уже доставали пластиковые стаканчики.

Выпили на свежем воздухе, красавица – чуточку жеманясь и старательно делая вид, что с ней такой пассаж происходит впервые (водку почти без закуски?! посреди улицы?!), все остальные – с ненаигранным удовольствием, вслух заверяя очаровательную спутницу, что военная романтика требует именно такого фуршета. Потом Курловский принялся порхать вокруг с видеокамерой, снимая со всех возможных точек золотоволосое видение и обступивших ее господ военных, он старался изо всех сил, перемещаясь по тихой улочке так, словно плясал на раскаленной сковородке. Чечены наблюдали за ними со снисходительно-показным равнодушием каменных статуй.

Вряд ли им приходило в голову, что объектом съемки на деле была резиденция «народного целителя Исмаила», точнее говоря, подступы к ней, трудолюбиво заснятые Курловским во всех видах и ракурсах. Трудно сказать, была ли эта парочка теми, за кого себя выдавала – то есть относительно мирными коммерсантами, – или служила подстраховкой для явки Джинна (этой вот самой резиденции Исмаила), внешним наблюдательным постом. По данным оперов, ларек появился здесь за неделю до вселения целителя, что, конечно же, опять-таки можно толковать двояко: и списать на совпадение, и отнести к звериной предусмотрительности Джинна. Не в том суть. Главное, им, кажется, удалось отыграть все, как по нотам, не вызывая подозрений, очень хотелось в это верить…