Александр Бушков
Четвертый тост
Памяти Павла Судоплатова, волкодава Великой Эпохи, а равно – всем, безымянным при жизни, посвящается
Опасность – дело, во всяком случае, не мгновенное, как кажется многим, ее нельзя сразу проглотить, а придется принимать понемногу, разбавленную временем, подобно испорченной лекарственной микстуре.
К. фон КЛАУЗЕВИЦ. «О ВОЙНЕ»
Вообще мы живем в век, когда нельзя ничему удивляться и когда нужно быть готовым ко всему, исключая добра.
Великий князь КОНСТАНТИН.
(Из письма брату Николаю от 7 мая 1826 г.)
…Вообще-то со всеми это происходит примерно одинаково. Если подумать, незатейливо. Человек без особых достижений и провалов тянет свою офицерскую лямку… стоп, стоп, офицером быть вовсе не обязательно, достаточно прапорщиком. Главное, состоять в рядах, уж это непременно, в рядах, потому что из штатских в спецназ ФСБ не попадают. Итак, достаточно.лужить в рядах. Остальное произойдет независимо от служивого, который и понятия не имеет, что к нему давненько уже присматриваются, то мысленно похлопав в ладоши, то мысленно поморщившись (и то, и другое – без особых эмоций, мимолетно); что твою ничего не подозревающую персону, твою неповторимую якобы личность давненько уже изучают вдумчиво и серьезно посредством придуманных не вчера засекреченных методик.
Правда, это ни о чем еще не говорит. Совершенно ни о чем. Продолжения может и не оказаться… Иногда решают в конце концов, что – нет, не подходит сей индивидуум. И все кончается не начавшись. Причем объект разработки так и не узнает, что когда-то являлся таковым. Ибо, как пели давно тому симпатичные германские привидения, важнее всего результат. «Важнее всего результат, чики-чики, чики-чик…» А в данном случае результат был – ноль. Или нуль, кому как больше нравится. К чему при этом раскладе зря напрягать человека? Ведь как строевой офицер он неплох и на своем месте, к чему ж ему знать, что кое для чего он оказался неподходящим? То-то и оно.
А если решено , то судьба нагрянет в гости в облике неприметного, несуетливого, выражаясь старым армейским термином, покупателя . И он сделает предложение. От которого, кстати, можно и отказаться. Бога ради, никто не неволит, дело житейское. Но если человек соглашается…
Т о попадает в другой мир. Где его научат многому, способному ужаснуть прекраснодушных пацифистов, мечтающих, чтобы никто никого не обижал, и волк возлег рядом с ягненком. Вот только серый, паскуда, ни за что не желает мирно возлегать, а пацифистов, вот загвоздочка, кто-то постоянно должен охранять от кучи паскудных сложностей, коими полна жизнь на грешной земле…
Короче, научат. На совесть. И сажать дельтаплан на крышу атомной станции, и эффективно превращать живого человека в труп, и ставить мины, и извлекать мины. И много чему еще. Впрочем, до финиша доходят не все, кто-то отсеется, и вовсе не потому, что труслив или нерасторопен. В спецназе свои нюансы. Тут нужен не Рэмбо, не супермен, героически скрипящий бицепсом под градом пуль и тупо идущий на рожон. Это-то как раз и не приветствуется – переть на рожон, не уметь бояться. Вот именно, бояться тоже нужно уметь, а ежели не умеешь – на все четыре стороны…
И если человек все же достиг финиша, он переходит в другое качество, в иную плоскость жизни. Теперь если говорят о спецназе – говорят и о нем. Слово красивое, понятие загадочное, заманчивое, романтическое. Для непосвященных.
Посвященным-то прекрасно известно, что на самом деле все до обидного грубо и просто. Жизнь вообще простая и грубая штука. И когда звучит команда: «спецназ, пошел!», на деле это означает лишь, что у человека в погонах есть одна-единственная веселенькая привилегия: первым обрушиться в пекло. Да вдобавок желательно, чтобы он из этого пекла вернулся, мало того, приказ обычно предписывает приволочь с собой связанного черта, а лучше двух.
Всего делов…
Часть первая
Джинн без бутылки
Глава первая
Я иду по ковру…
…Высокий парень в белой ветровке куда-то запропастился, но взамен за ним топали целых двое, один белесый, с очень светлыми ресницами, такой же молодой, как и предыдущий хвост, второй – гораздо старше и одет консервативнее, ничего спортивного в облике. Между прочим, и держится гораздо профессиональнее – белесый несколько суетлив, а вот его старший напарник, есть такое подозрение, проходил школу еще в ранешние времена, старые, советские. Местный кадр, сука. С распадом Союза в нем неведомо откуда пробудилось национальное самосознание и жуткая нелюбовь к бывшим оккупантам – наслышаны-с…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу