Илья Деревянко - Кровососы

– Куда для начала пустим ток?

– В яйца, – ухмыльнулся Старостин.

– Заметано, – согласился я. – Приступаем к процедурам.

– Не надо, – истошно взвизгнул Сергей, открывая глаза.

– Воскрешение из мертвых, – злорадно расхохотался Владислав. – Ты, Виктор, натуральный кудесник. Но все же прижги падлу. Сделай одолжение.

Я коснулся электродами обнаженного живота Сергея. Послышался жуткий вой, распятое на стене дряблое тело задергалось в судорогах.

– Работает, – удовлетворенно пробормотал я.

– Не мучайте! Умоляю! – захлебываясь слезами и соплями, заголосил рыжий кровосос. – Исполню все, что пожелаете.

– Да неужели? – Я притворился, будто собираюсь дотронуться электродами до мошонки Сергея. Тот немедленно обмочился со страху.

«Фрукт созрел, – подумал я. – До чего ж эти бесовские холуи жалкие, мерзкие, трусливые. Одно слово – гнилье».

– Ты сделаешь следующее, – вслух произнес я. – С интервалами в десять минут вызовешь по рации сперва четверых козлов, контролирующих окна первого этажа, затем двоих, держащих под прицелом черный ход, плюс с центрального, и в завершение пригласишь на аудиенцию снайпера, засевшего в мансарде. Об остальных не беспокойся. Они уже далеко. Если заартачишься – займемся тобой по-настоящему. Причем пытать тебя будет лицо заинтересованное. – Я указал на зловеще усмехающегося Корнева.

– Не надо пытать! Я согласен, – тоненьким голоском евнуха пропищал Сергей.

Я устало зевнул и протер ладонью слезящиеся глаза. Сказывалась накопленная усталость. Ноги налились свинцом. Тело отяжелело. Безумно хотелось лечь на бетонный пол и не вставать часов двадцать или лучше двадцать пять.

– Солист согласен. Начинаем спектакль, – усилием воли взяв себя в руки, твердо сказал я. – Кирилл, будь добр, подготовь соответствующее освещение.

С ходу уловив мою идею, Старостин потушил в гараже свет и направил на ведущую в жилые помещения лестницу зажженные фары одной из машин. Дальше все пошло как по маслу. Владислав держал рацию, Сергей вызывал своих подчиненных в гараж, ссылаясь на внезапно изменившиеся обстоятельства, я расстреливал из автомата с глушителем появляющихся на ярко освещенной лестнице кровососов, словно мишени в тире, а Кирилл сноровисто оттаскивал в темноту трупы, освобождая дорогу следующим. Заминочка вышла лишь со снайпером, засевшим в мансарде. Он упорно не реагировал на настойчивые радиопризывы Сергея. То ли рация у него испортилась, то ли заподозрил неладное.

– Н-ничего н-не п-поним-маю, – заикаясь, пролепетал Сергей, в пятый раз приказав явиться последнему оставшемуся в живых кровососу и не получив ответа.

– Прискорбно, детка. Ты не оправдываешь возложенных на тебя надежд, – нахмурился я, по опыту последней войны отлично зная, сколько бед способен натворить один-единственный ублюдок с «СВД», затаившийся в укромном местечке, и со зла добавил: – Придется наказать!

Покосившись на электрошоковую дубинку, рыжий снова обоссался.

– Позволь мне снять гада с крыши, командир, – вдруг попросил Кирилл, очевидно, вспомнивший свое армейское хобби [34].

– Ладно, валяй, – хорошенько поразмыслив и не найдя иного выхода, согласился я. – Только будь осторожнее.

– Не бойся, майор, не впервой, – усмехнулся бывший сержант.

Вставив в автомат новый магазин и сунув в карман запасной, он мягкой, кошачьей походкой поднялся вверх по лестнице. В гараже воцарилась напряженная тишина. Прошло десять минут, пятнадцать, двадцать... Из дома не доносилось ни звука.

– Как бы чего не вышло, – обеспокоенно пробормотал Корнев. – Пропадет мальчишка.

– Твой брат отнюдь не мальчишка, – сердито возразил я. – В Чечне он лично выследил и ликвидировал девять вражеских снайперов, причем двоих ухитрился притащить живьем. А этот у него юбилейным, десятым, будет. Вот увидишь. Вскоре вернется с добычей. Недолго осталось.

Владислав недоверчиво хмыкнул, однако спустя еще пять минут на лестнице действительно появился Кирилл. Пыхтя от напряжения, он нес перекинутое через плечо стройное тело со свисающими почти до пола огненно-рыжими волосами. Спустившись в гараж, Кирилл с облегченным вздохом швырнул труп на пол.

– Баба, – отдуваясь, объявил он. – Та сучка, которую мы видели на кассете и на фотках. Любовница покойного Удава – Нора.

– Чего ж она не подчинилась приказу начальника? – полюбопытствовал Корнев.

– Понятия не имею, – равнодушно пожал плечами Кирилл. – Не успел, знаешь ли, расспросить. У стервозы отменная реакция. Едва не подстрелила меня.