«Господи! Скорей бы Витька вернулся! – устало подумал он. – Поедем с ним за город, на дачу. Пройдемся не спеша на лыжах по лесу, вдоволь надышимся свежим воздухом... А дела могут обождать. Здоровье важнее! Отправимся, естественно, на моем джипе. Витина «Мазда» стопроцентно забуксует на заваленном снегом проселке!» Авторитет покосился на массивные ручные часы – без четверти два...
«Хрена лысого вы на лыжах покатаетесь! – злорадно хихикнул спрятавшийся на задворках подсознания киллер. – Ровно четыре минуты назад я присобачил к твоей тачке мощную, радиоуправляемую бомбу. Бабахнет, костей не соберешь!»
И тут вдруг убийца отчетливо осознал – тело-то у него с «мишенью» теперь общее! А следовательно, и взрываться придется вместе!!! «Не-е-е-ет!!! – истерично завопил он. – Не смей садиться в джип, старый дурак!!! Езжай за город на электричке, а сюда вызывай саперов!!! В темпе, твою мать!!!»
Но, поскольку «режиссер» лишил Суховеева права голоса, призыв его остался без ответа.
Спустя еще минуту снаружи послышался шум мотора подъехавшей машины. Дверь отворилась, и в кафе энергичной походкой зашел высокий, стройный молодой человек в длинном шерстяном пальто с налипшими на полах хлопьями снега.
Барулин-старший радостно встрепенулся: «Наконец-то!»
– Где тебя носило? – с ворчливой ласковостью в голосе спросил он. – Не мог пошустрее управиться?
– Извини, отец! – ответил парень. – Сплошные пробки на дорогах. Еле-еле пробился!
– А вопрос по магазину уладил?
– Да без проблем! – весело улыбнулся Виктор. – «Стрелка» продолжалась от силы минут пять. Мы с пацанами решили не спорить, а элементарно подбросить монетку. «Орел» – магазин остается за нами, «Решка» – за ними. В итоге выпал «Орел»!
– Необычный способ! – усмехнулся авторитет. – Но мне нравится! Дай Бог, чтобы и остальные неурядицы удавалось решать вот так, спокойно, быстро и без крови!.. Ладно, – подытожил он. – Сегодня больше работать не будем. Устал я здорово, да и сердечко пошаливает... Короче, двигаем на дачу в Сосновку! Походим на лыжах, подышим кислородом...
– Отлично! – просиял Барулин-младший. – Давненько на природе не бывал! Кроме того, у меня к тебе важный разговор личного характера. А здесь, в вечной суете, никак не удается потолковать по душам... – Какой разговор?! – встревожился Леонид Александрович. – Ну-ка выкладывай немедленно!
– Пап, давай, по крайней мере, в машине начнем! – умоляюще попросил Виктор. – Народ ведь кругом!
– Хорошо, – подумав, согласился авторитет. – Садись в мой джип за руль. Сегодня ты поведешь!
«Остановитесь, гады, мудаки долбаные!!! – отчаянно завизжал убийца. – Я не желаю подыхать с вами за компанию!!! Слышите, вы, дебилы!!!»
Оба Барулиных вышли из кафе и погрузились в стоящий на обочине, густо припорошенный снегом «Чероки» с тонированными стеклами.
– Давай, Витя, говори! – нетерпеливо потребовал отец.
– К началу весны ты станешь дедушкой! – повернув ключ зажигания, пробормотал сын.
– А-а-а?! – изумился Леонид Александрович.
– Катя, моя сожительница, беременна, – пряча глаза, смущенно пояснил Виктор.
– Ну, слава Богу! – облегченно вздохнул Барулин-старший. – А я-то вообразил невесть чего!!! Внуки – это хорошо. Я люблю детей. Только знаешь, сынок, срочно зарегистрируйте брак! Нечего ребенку байстрюком [1] слыть!
– Обязательно зарегистрируем, – пообещал Виктор.
– И окрестить младенца не забудьте! – продолжал Леонид Александрович. Поскольку...
В следующий момент сработала подложенная киллером бомба, и машина взорвалась с оглушительным грохотом. Барулина-старшего (а вместе с ним и Суховеева) отбросило взрывной волной на противоположную сторону узкой улочки. С оторванными по колено ногами и с развороченным животом он лежал на холодном снегу, оплывая кровью. Помутившиеся глаза упорно искали сына и... нашли! Скомканное, изуродованное тело Виктора безжизненно дымилось среди горящих обломков автомобиля.
– Господи, Боже!.. Бедное дитя... Не родившись, сиротою стало! – костенеющими губами прошептал Леонид Александрович и... умер от разрыва сердца, а Суховеев вновь очутился в крытом теннисном корте, на земле, рядом с креслом, на котором восседал «Савелий Иванович». Второе кресло, «сотворенное» для Вадима Петровича, куда-то исчезло, а вместо него зияла, источая зловоние, круглая черная дыра.
– Есть две новости. Одна хорошая, другая плохая, – с ходу объявил «профессор». – Начнем с хорошей. Я придумал название для нашего спектакля. «Театр старых мишеней». Красиво звучит, не правда ли?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу