Андрей Дышев - Классная дама

– Почему же! Конечно, знаю! Я попросила его провести кое-какие опыты и записать результаты. Видите ли, я сейчас работаю над кандидатской диссертацией, и Саша, ради углубления своих знаний, добровольно вызвался мне помочь. Так ведь, Саша?..

Рябцев кивнул и вытер липкие от крови губы рукавом халата.

– Разве это нормально, что ученик работает ночью?

– Каюсь, это совсем не нормально! – нахмурив брови, ответила Ольга Андреевна и приложила к груди ладонь. – Но сейчас, уважаемый господин детектив, без упорного труда в институт не поступишь, а знания, которые я даю моему ученику, очень пригодятся ему при поступлении.

– Значит, вы заключили сделку? Он вам – диссертацию, а вы ему – золотую медаль и институт?

– Да. Пусть будет так грубо и прямолинейно: мы заключили сделку. А что, в этом есть какой-то криминал?

– Я думаю, что криминал есть в этой ампуле, – ответил я. – В подобных штуках с такой кустарной пайкой обычно содержится наркотик.

– Что? Наркотик? – наигранно ахнула Ольга Андреевна. – Саша! Неужели ты посмел кустарно запаять в эту ампулу наркотик?

Она издевалась надо мной. Рябцев, чувствуя мощную поддержку учительницы, усмехнулся и отрицательно покачал головой.

– Вот видите, – кивнула на ученика Ольга Андреевна. – Саша не мог этого сделать! Он работал только с хорошими химикатами и пользовался непорочными формулами!

– Какими химикатами пользовался Саша и что он из них производил, выяснит судебная экспертиза, – заверил я.

– А зачем нам ждать экспертизы? – пожала плечами Ольга Андреевна. – Я хоть сейчас могу все по памяти перечислить. В холодильнике стоит колба с этонитазеном, органическим веществом, формула которого опубликована в журнале «Гельветика». В шкафу, рядом с вытяжкой, лежит коробочка с метадоном, методика изготовления которого опубликована в журнале «Медицинская промышленность СССР». В одной из пробирок, которую вы разбили, был дифенилацетонитрил. В нижнем шкафу должна стоять колба с метилфентанилом, описание и формулу которого вы можете найти в широко распространенной книге Лейстнера и Буйтоша «Химия в криминалистике». Этой ночью Саша должен был провести ряд химических операций: изготовить дифенилацетонитрил, произвести разгонку под вакуумом продуктов взаимодействия окиси пропилена с морфолином, а также засыпать лактозой для кристаллизации несколько капель концентрата амина. Помимо этого, ему предстоит химическим путем получить метадон и фенадоксон… Еще вопросы есть?

Рябцев победно смотрел на меня и улыбался распухшими губами.

– Конечно, я не могу так складно произносить такие трудные и непонятные слова, – уважительно произнес я. – И вообще, если говорить честно, то я в химии – полный дуб. (При этих словах Рябцев презрительно усмехнулся.) Мне больше по душе Уголовный кодекс. Например, я хорошо знаю, что очень скоро гордость вашей школы Саша Рябцев будет сидеть на скамье подсудимых за соучастие в убийстве.

От этих слов ухмылка моментально сошла с разбитых губ Рябцева. Он вздрогнул и, резко вскинув голову, испуганными глазами посмотрел на меня.

– Что?! За какое еще соучастие?! – вызывающе произнес он.

– За обыкновенное! – рявкнул я, тоже перейдя на резкий тон. – Мой коллега Алексей Гусев позавчера разбился на Мокром Перевале! Экспертиза установила, что в двигатель его машины был залит какой-то углеродный химикат и на скользкой дороге заклинило поршни! Это преднамеренное, хорошо спланированное убийство, мальчик! И ты будешь за это отвечать перед законом!

– А при чем здесь Рябцев? – ринулась на защиту ученика Ольга Андреевна.

– При том, что Рябцев только что провел такую же реакцию, какая произошла в цилиндре двигателя «Нивы»!

– Вы дилетант в химии! – с презрительной усмешкой ответила Ольга Андреевна. – Вы не можете судить о том, какую реакцию провел Рябцев.

– Да, я могу только предположить! А окончательный вывод сделают эксперты! И с этой ампулой они разберутся, даю вам гарантию! До прихода милиции никто в лабораторию не зайдет!

Рябцев в порыве эмоций вскочил на ноги. Табурет с грохотом упал на пол.

– Что вы врете?! – дрожащим и плаксивым голосом крикнул он. – Я никого не убивал! Я…

– Не надо мне это говорить! – оборвал его я и хлопнул ладонью по учительскому столу, от чего Рябцев вздрогнул. – Все это будешь рассказывать под протокол следователю!

Рябцев торопливо провел ладонью по взопревшему лбу и с мольбой в глазах посмотрел на учительницу. Ольга Андреевна, сохраняя завидное хладнокровие, ровным голосом произнесла: