Андрей Дышев - Семь желаний

– Слушаю, – тихо и несколько раздраженно сказала Ольга в трубку, немедленно поворачиваясь ко мне спиной. – Не надо!.. Я сама знаю… Ничего, потерпишь… Ты сам все заварил, а теперь… Послушай, я сейчас не одна. Перезвоню!

Ольга отключила телефон и, избегая встретиться со мной взглядом, затолкала трубку в карман джинсов.

– В самый неподходящий момент, – фальшивым голосом, изображающим незначительность события, произнесла она, – начинают звонить всякие знакомые со своими пустяковыми проблемами… Сливки добавить?

– Нет, лучше коньяку.

– Ах, черт! Кофе убежал!

Она кинулась за стеллаж. Я услышал шипение. Комната быстро наполнилась ароматным дымком.

Что это за знакомые, которые звонят несчастной вдове почти в два часа ночи? Может, любовник, который узнал о смерти Марко и очертя голову кинулся занимать освободившееся место? А может быть, это не просто любовник…

Фантазия бурно расцветала в моей голове. Я маленькими глотками пил горячий кофе с пятизвездочным «Ахтамаром» и скептически осматривал созданный воображением виртуальный карточный домик под названием «версия». В самом деле, а кто сказал, что убийцей может быть только один из гостей, обитающих сейчас в особняке? Почему не предположить, что убийца незаметно появился во дворе, влез в окно мансарды, прикончил Марко и так же незаметно покинул территорию особняка? Мотив? А мотив банален и прост: желание убрать Марко и прижаться к теплому бочку богатой вдовы.

– Что-то не то? – озабоченно спросила Ольга. – Может, не сладко?

Она догадывалась, что я думаю о ее телефонном разговоре, и нервничала. Значит, отношения с мужчиной, который ей навязчиво названивал, Ольга желала бы сохранить в тайне.

– Я хотел бы кое-что спросить у тебя о Плосконосе, – сказал я.

– О Плосконосе? – удивленно повторила Ольга и, по-моему, обрадовалась, что я не спросил о человеке, который ей звонил. – А что тебя интересует?

– Плосконос скрытный тип, так ведь? Можно сказать, что Марко взял в фирму кота в мешке.

Я заставил Ольгу думать над вопросом, над которым она еще никогда не задумывалась.

– Сомневаюсь, что Плосконос был котом в мешке, – ответила она. – Марко знал Плосконоса как облупленного и просто мирился с его недостатками.

– А почему мирился? Он относился к Плосконосу как заботливый друг?

– Как заботливый барин, – поправила Ольга. – Марко считал его своей собственностью и распоряжался его судьбой как хотел. Может, это немного злило Плосконоса, зато он был как у Христа за пазухой.

– Не думаю, что слишком злило. Мне кажется, что за деньги Плосконос продастся в рабство кому угодно.

– М-м-м… Да, ты прав, – вынуждена была признать Ольга. – Некоторая готовность к раболепию у него есть. Но все-таки я не пойму, что тебя настораживает?

Я не мог спросить открытым текстом: знал ли Марко, что Плосконос наркоман? Это известие могло стать для Ольги открытием, а я не хотел, чтобы дальнейшую судьбу неудачливого репортера определило мое банальное стукачество.

– Мне кажется, – сказал я, – что у Марко были веские основания выкинуть своего верного раба из фирмы. Скажем, Плосконос неожиданно попался на каком-нибудь серьезном пороке.

– Да что ты! – снисходительно произнесла Ольга. – Марко прекрасно разбирался в людях и редко ошибался. А такого примитивного человека, как Плосконос, он видел насквозь. Ничего неожиданного быть не могло! Марко просто надоели постоянные запои Плосконоса.

– Запои? – усомнился я. – Разве Плосконос алкоголик?

– Конечно, – ответила Ольга, удивляясь тому, что меня это удивило. – Об этом все знают. Когда на «просушке» – нормальный человек. А как запой – неделю в газете не появляется. И денег у него никогда не было.

– Может, он не водку, а наркотики употреблял? – вырвалось у меня.

– Да какие наркотики! – поморщилась Ольга. – Алкаш он обыкновенный.

– Это твое личное убеждение?

– Это убеждение Марко, если хочешь.

– А Марко был с тобой откровенен, когда говорил о своих сотрудниках?

– Да. Он очень любил рассказывать мне о своих подчиненных. Он выворачивал всю их подноготную и с удовольствием иронизировал, если находил какие-нибудь слабости или пороки.

Вопросы закончились. Плосконос, словно воздушный шарик, выскальзывал из моих рук и быстро улетал в небо. Я не мог получить доказательства того, что Марко стало известно о пристрастии Плосконоса к наркотикам.

Из троих подозреваемых осталось двое: Лера и Кика. Я признался сам себе, что, кажется, делаю неосознанные попытки найти для Леры алиби.