Андрей Дышев - Шахидка с голубыми глазами

– Яна! – взволнованно сказал я, пытаясь приподнять ее за подбородок и взглянуть в лицо. – Яна, успокойся! Я вовсе не хотел тебя обидеть! Я хочу тебе помочь!.. Ты слышишь меня?

Этот необъяснимый припадок закончился так же быстро, как и начался. Яна оттолкнула меня от себя, тотчас встала ко мне спиной и кое-как поправила растрепавшиеся волосы.

– А кто тебя просил помогать мне? – произнесла она ровным голосом, не оборачиваясь.

Я взял ее за плечи и принудил повернуться ко мне. На ее глазах не было ни слезинки! Я был готов поклясться, что минуту назад она плакала навзрыд.

– Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, – сказала она тем же бесцветным голосом, спокойно глядя мне в глаза.

– Ты говоришь неправду, Яна.

– Тебе жить надоело, Кирилл? – вдруг необыкновенно тепло, по-дружески, спросила девушка и чуть-чуть улыбнулась. – Руки убери…

Я отпустил ее, отошел в сторону, пиная ногами спутавшиеся травяные колтуны.

– Уходи, – попросила она тихо, поднимая с земли кота и прижимая его к себе. – Уходи как можно дальше от меня… Какой у тебя здесь интерес? Здесь скучно, серо и одиноко. Здесь почти каждый день идет дождь… Ты турист? Тебе нечем заняться? Ты ищешь приключений?

– Я сыщик. Ищу преступника…

– Сыщик? – с леденящей веселостью переспросила Яна. – Ну так ищи преступника, сыщик, чего ко мне прицепился? Я ничего плохого еще не сделала. Помочь тебе ничем не могу. Живу одна, ничего не вижу и не слышу.

– А почему ты здесь, Яна?

– Врач посоветовал, – тотчас и без усилий ответила Яна, и я понял, что этот ответ был заготовлен заранее. – Я больна. У меня плохие нервы. Мне нужен горный воздух, козье молоко и тишина.

– Тебе здесь хорошо?

– Очень. Но пока тебя не встретила, было еще лучше.

– Может, тебе лучше перебраться на берег моря? Я помогу тебе устроиться…

– Я ненавижу море!

– Тебя не отпускает тот мальчик с пистолетом?

– Не отпускает? – повторила Яна и пожала плечами. – Какая глупость! Я здесь по своей воле. А мальчик с пистолетом приставлен для того, чтобы не подпускать ко мне всяких дотошных типов вроде тебя.

– Плохо работает, – заметил я.

– Ошибаешься. Просто я его обманула и незаметно улизнула из дома. Если он увидит тебя рядом со мной, то выстрелит тебе в голову. В этой деревне никогда не бывает полиции, и тут все живут по средневековым законам. Убийство на почве ревности считается обыденным явлением.

Я смотрел в светлые глаза, выглядывающие из-под надбровных дуг, словно незрелые оливки из-за листочков. Яна здесь по своей воле?.. Кто-то из двоих – Яна или профессор – говорили неправду. Но, скорее всего, лгали оба. Во всяком случае, я был уверен, что силой никто здесь Яну не держит. Мало того – она сама не хочет никуда уезжать. Было бы у нее желание, то сразу согласилась бы переехать на море или еще куда-нибудь. Не означает ли это, что профессор и Яна не враги, не антагонисты, а коллеги и единомышленники?

У меня все спуталось в голове. Почему, в таком случае, Яна просила меня предупредить профессора об опасности, удержать его от поездки в Испанию? Как она может не знать, что он сейчас в Испании? И для чего профессор пытался убедить меня в том, что Яна – злодейка? Он не хотел нашей с ней встречи?

Она села на траву, опустила рядом с собой кота. Зверь немедленно стал точить коготки о крест.

– Так нельзя делать, – тихо и нежно, как ребенку, сказала Яна. – Можешь испытать на прочность мое пальто… Давай, давай, не стесняйся… Так его, так… Вот молодец, молодец…

Перед крестом, на коленях, стояла непонятая и неразгаданная тайна. Яна забавлялась с котом, но мне казалось, что она видит перед собой своего ребенка, которого никогда не было, но плоть и инстинкт, помимо воли, уже требовали его, уже выплескивались наружу вместе с невостребованной нежностью и любовью… Яна мне нравилась все больше. Но меня притягивало к ней и отталкивало от нее с равной силой. Мне казалось, что я смотрю какой-то мудреный фильм и никак не могу разгадать замысел режиссера: что он хотел сказать, заставив актрису играть столь странную роль?

Кот расстарался вовсю и излохматил подол малинового пальто, но это ничуть не обеспокоило Яну.

– Мне пора, – сказала она, заталкивая кота за пазуху. – Мой тебе совет: ты поживи еще, не лезь на рожон. А Кирилла Андреевича я заберу. Пусть ловит мышей у моей хозяйки…

Яна поднялась с земли, кинула кроткий, даже забитый, как у бездомной дворняги, взгляд на крест и медленно пошла вниз, придерживая под пальто кота, отчего казалось, что с горы спускается беременная. Я догнал ее.