Андрей Дышев - Сладкий привкус яда

Я пошел дальше, но уже совсем медленно. Панин, подслушав разговор, не мог вычислить место нашей встречи без помощи Столешко, думал я. Но трудно поверить, что Столешко добровольно выдал меня милиции. Это для него смертный приговор. Не мог он это сделать. Не должен был это сделать…

К подошвам кроссовок стала налипать грязь. Я посмотрел под ноги. Комки земли были раскиданы вокруг ямы… Точнее, ямы уже не было, ее закопали и разровняли бруствер. А ту землю, которая не вошла, раскидали в стороны… «Так быть не может, – думал я. – Бревно, которое Родион использовал для объема, второй раз закапывать не стали. Вот оно лежит. А земля все-таки не уместилась в яме. И ее, чтобы не было холма, раскидали».

Я не мог оторвать взгляда от клочка перекопанной земли, напоминающей маленькую грядку, словно кто-то решил разбить в лесу огород. От него исходил какой-то притягательный ужас. Я опустился на корточки, сжал в кулаке пучок травы и приподнял тяжелый срез дерна, словно человеческую голову за волосы. Остановиться уже не было сил, и я стал разгребать рыхлый грунт ладонями, и чем глубже уходили в землю мои руки, тем страшнее мне становилось. И когда я уже вымазал рукава куртки по локоть, нащупал под слоем земли ткань и, холодея, схватился за нее и потянул на себя. Опять, мысленно твердил я, опять закопали какую-то одежду. Это была бессмысленная попытка обмануть себя, потому что я уже видел рукав серого плаща, черные пуговицы с рельефным вензелем «Г», чувствовал его тяжесть и не смог не крикнуть, когда, взрыхляя землю, на поверхность вырвалась скрюченная, паукообразная, почерневшая рука.

– Тебе не надоело здесь ковыряться?

Я выпрямился тугой пружиной. Передо мной стоял Столешко. Он был в больших черных очках, лицо его наполовину прикрывала широкополая шляпа. Свитер с высоким воротом накатывал на подбородок. И все же я без труда заметил воспаленные шишки и гнойные корки на его небритых щеках. Губы распухли и потрескались, край рта кровоточил, и Столешко прикладывал к нему платок в бурых пятнах. Перемена, которая произошла с ним за последнее время, была разительна. От прежнего сходства с Родионом почти ничего не осталось. Передо мной стоял больной урод.

– Ты выбрал не совсем удачное место, – сказал Столешко хриплым голосом и прижал платок ко рту. – Тебя могут сверху заметить охранники. Спустимся по оврагу ниже, только быстрей!

Он перешагнул через руку мертвеца и пошел вниз, ничуть не опасаясь идти ко мне спиной. Он действительно беспокоился о том, чтобы меня никто не заметил, но в его поведении что-то меня настораживало.

– Значит, так, – говорил он, не оборачиваясь. – Будем беречь время – и твое, и мое. В твоем распоряжении десять минут. Если я не поднимусь к особняку, Гонза по радио вызовет милицию… Панин совсем рядом, у ворот…

Он резко остановился, обернулся и протянул мне какой-то предмет. Я не сразу понял, что это диктофон.

– Для начала послушай запись. Она короткая, всего минуты на две…

Я не прикоснулся к диктофону, и тогда Столешко сам включил кнопку воспроизведения и поднес ладонь с диктофоном почти к моему лицу. Я сразу узнал голос Татьяны, хоть он и был искажен мембраной телефона:

«Слушай меня, Столешко! Если ты не хочешь, чтобы я разбила все оставшиеся ампулы, через пятнадцать минут ты должен ждать меня на автобусной остановке у ворот в усадьбу с паспортом и свидетельством о браке Родиона…»

(«Все-таки она сделала по-своему, – подумал я. – Бешеная лисица! Рысь! Камышовая кошка!»)

«Подожди, подожди! – прозвучал громкий и более отчетливый голос Столешко. Должно быть, он держал диктофон у самого рта, когда говорил по телефону. – Они у тебя?»

«Да, у меня! Ты получишь их спустя полчаса после того, как отдашь мне документы».

(Господи, какой дешевый блеф! Дурак поймет, что никаких ампул у нее нет!)

«Но чем ты можешь доказать, что ампулы у тебя?»

«Разве не достаточно того, что я передала тебе одну ампулу через охранников?»

«Но она была разбита! А где остальные? Мне нужны гарантии!»

«У меня в руках записка от Мухина, которую он передал мне вместе с ампулами. Могу зачитать… «Предполагаю, что это антилимфоцитарная сыворотка, но нужно подтверждение эксперта. Срочно слетай в отделение милиции, найди Дудина Геннадия Васильевича, пусть немедленно сделает заключение…» Достаточно?»

«Достаточно. Только я подъеду к остановке на машине, чтобы охранники не видели».

«Хорошо. Запомни – через пятнадцать минут, и не пытайся валять дурака, иначе ампул тебе не видать как своих ушей… Если, конечно, они у тебя еще не отвалились…»