Александр Мазин - Право на месть

Из коридора доносился негромкий жужжащий звук.

Колобок вопросительно посмотрел на напарника. Смычок показал: положи девушку и приготовься. Смычку звук был знаком. Пила. Кто-то без всяких церемоний вырезал замок.

Колобок опустил Наташу на кровать, достал нунчаку и встал наготове сбоку от дверей. Смычок переместился к окну, на видное место.

Ждать им пришлось недолго. В коридоре затопали, и в комнату немедленно сунулся детина в бронике с «узи» в правой руке.

– Лечь! Быстро! – рявкнул детина, наставив израильскую малютку на Смычка.

Тот без лишних вопросов повалился на пол…

…Нунчаку с сухим треском пробило височную кость.

Колобок наклонился, подхватывая «узи»…

– Пок!

Последователь отца Константина отлетел назад, отброшенный пулей, выпущенной из бесшумного пистолета.

Но не упал, а вновь двинулся на врага.

Пистолет хлопнул трижды – каждый раз чуть громче предыдущего, и Колобок раскинулся на полу.

Еще два хлопка. Лежащий на полу лицом вниз Смычок дернулся и обмяк.

Берестов, улыбаясь, как наевшийся сметаны кот, отвинтил глушитель, положил его в карман, а пистолет спрятал в кобуру.

В комнату вошел еще один верзила в бронежилете. Почти точная копия первого, который валялся на полу с пробитой башкой.

– Ни хера себе! – сказал он с удивлением. Наклонившись, он перевернул своего «коллегу». Берестов подошел к Наташе, приподнял ее голову.

– Ни хера себе! – повторил парень в бронике, убедившись, что «коллега» мертв.

– Время,– сказал Берестов.– Забирай девку и на выход.

– А прибраться?

– Позвонишь из машины, вызовешь команду. Живей!

Верзила вскинул Наташу на плечо, точь-в-точь как раньше – Колобок, и вышел из комнаты.

Берестов подошел к окну, вынул застрявший в решетке стул.

Посмотрел на Смычка, ковер под которым уже набух от крови, улыбнулся, достал пистолет, снова навинтил глушитель и выстрелил лежащему в затылок.

Могучая птица зависла над лицом Ласковина. Огромная хищная птица. Наверное, это был орел. Машущие черные крылья обдавали Андрея тугими струями воздуха. Орел издал пронзительный, режущий уши крик. «Вставай,– требовал орел.– Вставай!» Ласковин повернул голову и увидел поле, а вдали – крохотного скачущего всадника…

Орел пронзительно закричал и ударил Андрея клювом в висок. Боль пришла – как очищение…

Ласковин открыл глаза и увидел в пяти шагах от себя Лешинова.

«Протоиерей» глядел на него задумчиво, с сожалением.

Ласковин, совершенно без всяких мыслей, действуя как автомат, вытащил из кармана куртки китайский пистолет Корвета и так же бездумно дважды, как на тренировке, нажал на спуск.

Обе пули попали в цель. Глаза Константина Олеговича Лешинова, «протоиерея» и «святого отца», погасли.

«Совсем просто»,– без всяких эмоций подумал Ласковин, поднимаясь с пола.

Он тщательно обтер пистолет носовым платком, бросил отработавшее оружие на пол, около трупа Лешинова.

Андрей услышал за спиной топот и быстро обернулся.

К нему бежал человек. Он был уже не больше чем в десяти шагах.

Ласковин не успел ничего предпринять.

Человек, черноволосый, смахивающий на итальянца мужчина, вскинул оружие, держа его двумя руками, и выстрелил.

Он стрелял всего с каких-нибудь семи-восьми шагов. Практически в упор. Ласковин не успел уклониться. Он успел только узнать само оружие. Китайский пистолет Корвета.

Черноволосый дважды нажал на спуск. Промахнуться было невозможно. Ласковин сжался, ожидая, как пули разорвут его плоть…

Но ничего не было.

Не веря, Андрей посмотрел на дымящийся ствол, потом на собственную грудь… Он был невредим. Невозможно!

Роберт тоже был ошарашен. Он не мог промазать. Он умел стрелять! Но враг не получил и царапины. Обе пули прошли мимо и ударили в стену. Абсурд!

Роберт зарычал и бросился на врага, замахиваясь бесполезной железкой…

Когда черноволосый бросился на него, Ласковин наконец пришел в себя. И встретил его точным мощным ударом в грудь.

Черноволосый, отброшенный назад, рухнул набок, Андрей шагнул вперед, занося ногу для добивающего удара…

Роберт нажал на спуск рефлекторно. Он почти ничего не видел и почти ничего не соображал. После сокрушительного удара Ласковина он был почти в нокауте. Роберт выстрелил, не целясь, в белый свет… И не промахнулся.