Александр Мазин - Слепой Орфей

– Свои люди там у меня, конечно, есть,– сказал Фрупов.– Но чтобы связаться с ними, нужно время. И осторожность.

– Естественно,– согласился Ласковин, газанул и, подрезав серую «вольву», вывернул на Невский.

– И еще мне надо подумать. В тихом спокойном месте. В нашем деле подумать никогда не вредно.

– Естественно,– снова согласился Ласковин и притормозил перед светофором. Подрезанная «вольва» тут же пристроилась рядом. Ее водитель опустил стекло, вознамерившись что-то сказать, но, поглядев на Владимира, от реплики воздержался.

– Прощупаю контакты,– продолжал Фрупов.– Соберу информацию, сориентируюсь. Мишка, конечно, профессионал, настоящий мастер. Но – практик. И тактик. Это значит – Мишку можно просчитать. Например, в недавней загородной акции чувствуется его почерк. Очень характерный почерк.

– Еще есть Морри,– напомнил Ласковин.– Кстати, с учетом этого, можно ли доверять твоим информаторам?

– Надеюсь, что эта тварь не подгребла под себя всех,– произнес Фрупов.– Если подгребла, значит, мы всяко на бобах. Будем сидеть тихо, Морри все равно до нас доберется. Только чуть позже. У следующего перекрестка – налево.

– Лучше – раньше.– Ласковин усмехнулся.

«Ауди» свернул на Мытнинскую.

– Теперь куда? – спросил Андрей.

– Уже приехали,– ответил Фрупов.– Вот в эту арку.

Однако поперек арки, перегораживая ее, стоял «паджеро».

Ласковин подал назад, съехал с тротуара, остановился у обочины.

– Однако! – процедил он.– Твои?

– Сомневаюсь,– отозвался Владимир.– Погоди, сейчас разберемся.

– Сиди! – отрезал Ласковин.– Не светись!

Он выбрался из машины, подошел к джипу и постучал по тонированному стеклу.

Дверца открылась, высунулась бритая голова, что-то сказала. Фрупов не услышал, что именно. И не услышал, что ответил Ласковин. Но ответ голове явно не понравился, и ее обладатель вылез целиком, во всей мясисто-золоченой красе. Навис над невысоким Андреем, растопырил пальцы. С другой стороны джипа вылупился еще один экземпляр. И третий. Без золотых прибамбасов, но ощутимо более опасный. Фрупов открыл дверцу… Но его помощь не понадобилась.

Ласковин, пальцовкой не устрашившись, поймал «козу», повернул аккуратно и поставил золоченого на четыре точки. Второго успокоил не столь элегантно – пробил ногой назад, и приятель впечатался в стену. Третий полез за пазуху… и наглядно продемонстрировал недостатки подмышечной кобуры. Ласковин даже не потрудился уйти с линии. Перепрыгнул через стоящего на карачках, атаковал цки в голову – противник успел поднырнуть, но нарвался на удар коленом и осел. Рука так и осталась за пазухой.

Ласковин мимоходом отвесил стоящему на четырех костях, или, точнее сказать, окороках, пинка в живот, отчего тот опрокинулся на бок. Андрей за шиворот отволок неудавшегося стрелка, уложил на бочок, чтоб кровью не захлебнулся. Затем сел в «паджеро» и отогнал его из арки во двор. Не забыв основательно приложить джип правым бортом об угол. Вернувшись в «ауди», Ласковин вытер руки и взялся за баранку. Зарулив в подворотню, «ауди» едва не переехал ноги второго золотомясого, уже частично очухавшегося. Тот ноги поджал и провыл вслед что-то злобное.

– Еще одна арка, налево,– сказал Фрупов.– А у тебя энергичный подход.

– Время экономит,– отозвался Ласковин.– Не затевать же базар на полчаса. Все нормально, уже темнеет, тебя они не видели.

– Но могли запомнить номер машины. Если найдут…

– Если найдут – здорово огорчатся,– беспечно перебил Андрей.– Шелупонь. С ними даже разбираться не будут. Опустят на бабки – и гуд-бай, Америка!

– Ну тогда ладно. Здесь тормозни.

Ласковин остановился.

– Подъезд – этот,– сказал Владимир.– Квартира – третий этаж направо. Телефон я тебе дал. В гости не зову, извини. Спасибо, что подвез. Будут новости – я тебе звякну.

– Только не домой,– предупредил Ласковин.– На сотовый.

– Как скажешь.

Стук в дверь прервал размышления Глеба.

– Да?

На пороге стоял «коричневый свитер».

– Гость,– лаконично сообщил он.

Стежень поднялся.

– Что ж,– сказал он,– пойдем поглядим.

«Гостя» демонстрировали целых два экрана. Качество изображения – превосходное. И не скажешь, что ночь на дворе.

«Гость», впрочем, пока еще был не во дворе, а на улице, за забором. Но разглядывал, несомненно, двор и дом. Лицо у «гостя» было располагающее: простое по-деревенски, с широкими скулами и крепкими челюстями. На вид – лет двадцать шесть, двадцать восемь.