Александр Мазин - Слепой Орфей

Сбоку возник Дедко. (Выходит, ждал?) Взял Мальцеву шуйцу, пошептал, останавливая кровь, замотал чистой холстиной, присел, обул Мальца в валенки и повел домой. Вслед им из избы полетел жалобный волчий вой.

Мальцу стало жаль серого.

– Отпусти его,– попросил.

Дедко – первый раз! – погладил его по голове и вернулся в избу. Малец, пошатываясь от собственной легкости, стоял на искрящемся в лунном свете снегу, смотрел. Дверь, скрипнув, отворилась, мелькнула и канула серая тень.

«Ведун,– подумал Малец.– Это я буду ведун». И слабо улыбнулся.

Кирилл вернулся ближе к вечеру. Привез еду и свежие новости. Милиция нашла Кермаева. В виде трупа. С явными признаками насильственной. Труп обнаружен в «мерседесе» господина Шведова. Господину Шведову обвинение, естественно, предъявлять не стали. Милиция наведалась домой к бывшему тренеру Кермаева, Ликанову, поскольку, согласно показаниям свидетелей, оба ушли вместе. Ни Ликанова, ни его жены дома не оказалось. Зато оказалась дверь нараспашку и полный разгром в квартире. Отпечатки пальцев Ликанова идентифицированы и соответствуют выявленным в машине Шведова. Но доказательством причастности Ликанова к убийству служить не могут.

Клиент Игоева, желавший узнать, куда подевались его бойцы (нарвавшиеся на Морри), явился лично, принес деньги и попросил расследование прекратить. Сами, мол, разобрались. Как удалось выяснить, «пострадавшие» поначалу грубо наехали на учеников Ликанова (за неимением сэнсэя). Но тут выяснилось, что школа стоит под крепкой крышей, увезенные в морг бойцы вели себя, мягко говоря, вызывающе, да и «огорчил» их некто, к школе Ликанова не относящийся… В общем, с каратэками разошлись миром. Загадкой осталось только убийство юного Фархада. Однако на фоне прочих Фархад выглядел слишком незначительно, чтобы всерьез рыть землю.

– Все-таки сменил носителя, поганец! – резюмировал Стежень.– Кого теперь будем искать? Ликанова?

– Или его жену. Или еще кого-нибудь.– Игоев пожал плечами.– Может, съездишь, поговоришь с учениками Ликанова? Как коллега…

– Мысль,– согласился Стежень.– Но должен тебе сказать: о сэнсэе Ликанове я ни разу не слышал. И не уверен, что его ученики слышали обо мне. Хотя сие решаемо. Могу прихватить кого-нибудь из современных героев. Мне не откажут. Это ладно…

– А что не ладно? – насторожился Игоев.

Стежень подергал себя за бороду, зыркнул из-под бровей.

– Девушка,– сказал он.– Что-то не выходит у меня, Кир, влюбиться по видеоролику. Нет, она очень славная и в общем…

Игоев остановил его, подняв руку:

– Не говори «нет». Любовь, брат,– это дар, а не приз. Понимаешь, о чем я?

– Вроде бы да… – задумчиво произнес Стежень.

– Вот и попроси, Глеб, попроси! Не о себе же печешься, верно?

Стежень вздохнул.

– Попробую,– сказал он.– Когда к ликановским ребятишкам поедем, завтра?

– Завтра. Сегодня я собираюсь отоспаться. Убегался, знаешь ли…

– Ничего,– подбодрил Стежень.– Зато, глядишь, похудеешь, пока мы нашего беса прижучим.

– Э-э-э, брат! Оптимист – это моя роль! – запротестовал Игоев.– Ты у нас скептик!

– Я реалист! – возразил Стежень.– Профессия у меня такая… медицинская.

– Все хотел тебя спросить, Глебушка, ты после ординатуры хоть годик по специальности отработал? – ехидно осведомился Кирилл.– Или сразу в чемпионы подался?

– А как же! – с деланной обидой заявил Стежень.– Три года на «скорой» отпахал.

Это была шутка.

Игоев прекрасно знал, что Глеб совсем недавно вернулся из Сан-Франциско, где полгода «стажировался» у своего бывшего сокурсника, который когда-то тоже разъезжал по Питеру на «скорой», а последние десять лет успешно отбивал у Смерти американских налогоплательщиков. Настолько успешно, что ныне возглавлял отделение в очень престижной клинике. С перспективой в скором времени возглавить и всю клинику целиком. В профессиональном плане это был опыт, который в России вообще приобрести невозможно.

Впрочем, Стежень тоже научил бывшего сокурсника некоторым полезным вещам, о которых не пишут в американских научных журналах.

От трупа Кермаева Морри-Ликанов избавился просто. Когда стемнело, выволок во двор, загрузил в «мерс» Шведова, отогнал машину на противоположный конец города, в купчинские новострои, и там бросил. Вернувшись в квартиру Ликанова, Морри попытался разобраться в незримых иерархиях города, но очень быстро запутался. Морри-разум не привык к городам. Тем более – к таким огромным. Тысячи, нет, миллионы сущностей, мириады сил… Ум и знания жертвы оказались совершенно бесполезны. Ликанов был неглуп, но толку от него было не больше, чем от охотничьей собаки в библиотечном каталоге. То же можно было сказать и об эгрегоре его школы. Морри чуял титанов, чья мощь вызывала у него жгучую зависть. Чуял он и тех, кто помельче. Эти занимали свое определенное место, а чаще прорастали паразитами на более мощных стволах. Чем-то город напоминал лес. Тот лес, который не так давно был Лесом Морри. В своем Лесу Морри был полновластным хозяином, но это не значило, что он приказывал каждой букашке. Плевать ему на букашек. И тот, кто повелевал в городе (может, сам Город?), на букашек тоже плевал. А Морри – не больше чем букашка. Пока. Очень скоро Морри-алчущий заставит Морри-разум искать Силу. И тогда…