Александр Мазин: Слепой Орфей

– Колдун,– бросил всадник,– далеко еще?

– Тут он, душегубец.– Речь пегобородого стала невнятной, дышал он с трудом.

– А вправду говорят: его ни меч, ни стрела не берут? – В звонком голосе витязя не было страха, только любопытство.

– Говорят, господин.

– А ты что скажешь?

Жеребец с мелкой рыси перешел на шаг. Всадник не стал его понукать.

– Колдун!

– Да, господин?

– Я тебя спросил!

– Против нелюди особое оружие надобно… С наговором особым… – неохотно отвечал пегобородый. И замолчал. Но чувствовалось – сказал не все.

– Говори! – повелительно крикнул витязь.

– Да и того мало,– совсем тихо пробормотал пегобородый.– Все одно человеку с ним не совладать, ежели… ежели жертвы не будет.

– Язычник,– брезгливо процедил всадник. И добавил громче:

– А жертва, стало быть, ты?

Пегобородый смолчал.

– Или я?

– Ты, господин,– чуть слышно согласился колдун.– Вернемся?

– Не шути, смерд! – звонко и грозно крикнул витязь.– Я страха не знаю! Зато знаю вот его!

Витязь намотал повод на луку, вытянул из ножен длинный узкий меч, перехватил удобно, двумя руками.

– Вот,– произнес он уже спокойнее.– Гляди, колдун! Досель кто его пробовал – за добавкой не приходил!

– Тише, господин! – зашипел на него пегобородый, хватая жеребца под уздцы.– Злодей рядышком!

И вдруг взвизгнул:

– Вот он!

– Стой,– прошептал Стежень.– Там кто-то лежит…

– Где? А, вижу! – Грошний рванулся вперед, но Глеб успел схватить его за плечо:

– С-стой! Этот гад где-то близко!

– Ты что, не видишь? Баба там! – яростно прошептал Дмитрий.– Трахнул ее кто-то. Или похуже! Может, она помрет, пока мы тут…

– Уже! – отрезал Стежень.

– Что – уже?

– Мертва.

– Ты о…

Глеб ткнул Грошнего в грудь, и тот осекся – перехватило дыхание.

– Тих-хо, сказал! Этот – здесь!

– Где? – шепотом спросил Грошний, переведя дух.

Он обшарил взглядом поляну, просветы между елями, мохнатые темно-зеленые ветки, потом посмотрел на друга:

– Где? Не вижу…

– И не увидишь,– чуть слышно, одними губами, ответил Стежень.– Он в дереве сидит. Вон в том дереве…

…Морри увидел их значительно раньше. Двое. Один – тот самый. Морри не удивился, знал: придет. Морри не убил его тогда. Обезумел. Забыл, каково это, когда рвется собственная плоть. Обезумел. Не убил. Сейчас убьет. Кто видел Морри – становится Пищей Морри.

Подошли. Тот, что покрупней, сразу потянулся к приманке. Первый удержал. Правильно. Будь он иным, его жизнь уже ушла бы к Морри. И уйдет. Скоро.

Высокий стоял. А первый осторожно приближался. В одной руке – топор, в другой – машина, выбрасывающая кусочки металла. Морри подождал, пока Пища приблизится, и тогда нанес удар…

…Две ветки с двух сторон обрушились на Глеба. Но он был готов. Упал назад, увернулся от прыгнувшего змеей корня, откатился и вскочил на ноги.

– А ну покажись! – рявкнул он.– Покажись, падаль!

«Не получилось,– подумал Морри.– Дерево слишком неповоротливо».

Стежень застыл. Он не испытывал ни гнева, ни страха. И дело не в личной храбрости. Просто Глеб всегда был в большей степени сталкером, чем воином. А сталкер, если надо, поползет на брюхе, если надо, прыгнет на спину врагу. Но может схватиться с ним и лицом к лицу. Если надо. При этом он никогда не удивится форме , в какую обращается враг. Форма может быть любой. Это не имеет значения. И еще сталкер умеет ждать .

Морри выскользнул из ствола и застыл. Человек должен не просто увидеть его, а разглядеть. Это сделает Пищу более пикантной.

За спиной Глеба раздался приглушенный возглас. Грошний. Стежень услышал, как хрустнула ветка под ногой Дмитрия, когда тот подался назад. Стежень понимал друга. Зрелище действительно жуткое…

Уродец выскочил из ствола, как пробка из бутылки шампанского. Он напоминал тощего корявого человечка с крупной круглой головой. Темно-коричневая, без признаков растительности кожа, впалый живот, ни пупка, ни гениталий. Шеи нет. Вместо лица – африканская маска с дырками носа и рта. Красные, тускло светящиеся глаза…

Морри вдохнул сладкую волну. Мысли, эмоции, чувства того, кто станет Пищей. Хорошо. У жертвы должен быть запах. Аромат исходил не от первого, а от второго, но это не имело значения. Оба станут Пищей.

Морри не спеша двинулся к человеку. Тот начал медленно поднимать руку. К тому времени, когда Морри оказался рядом, рука человека достигла уровня его глаз. В руке – плюющаяся железом машинка. Морри не боялся железа. Ни горячего, ни холодного. Он протянул руку…