Александр Золотько - Правосудие любой ценой

– А я ведь сегодня Зеленому поверил не сразу, – сказал Владимир Родионыч. – Все ждал, когда он достанет туза из рукава. И только, когда Инга, там за столиком…

– Я помню, – сказал Полковник.

– И тогда я поверил, что Гринчука поймали, наконец, и что он на ходу создает экспромт.

– А оказалось, что он снова всех купил. И продал. И сделал так, что все работали на него. И ушел бы он полным победителем, если бы не проблема с Михаилом, – Владимир Родионыч грустно улыбнулся. – Ингу жалко.

– А Гринчука?

– А пошел он, ваш Гринчук! – вспылил вдруг Владимир Родионыч и вскочил со стула. – Пусть сам выкручивается. И пусть радуется, что я добрый человек. А то бы денежки с его счета убрать бы приказал…

– Не получится, – Полковник снова наклонился, на этот раз за пистолетом, который Михаил оставил на полу. – Табельное оружие бросил… За такие вещи можно и пострадать.

– Это почему у меня не получится? – осведомился Владимир Родионыч. – Нужно только позвонить в банк…

– Я сегодня с утра на всякий случай проверил. Со вчерашнего дня на счету Юрия Ивановича нет ни копейки. И куда они были переведены, толком выяснить не удалось. – Полковник рассмотрел оружие и хмыкнул.

– Что там еще?

– Не пострадает. Это наверняка не пистолет Михаила. Это «беретта», и я сомневаюсь, что она может быть табельным ментовским стволом. У них, похоже, сегодня только Браток был с родным оружием.

– Правильно, – кивнул Владимир Родионыч. – Только он и должен был остаться на работе после сегодняшнего мероприятия. Гринчук предусмотрел практически все. Он вообще очень предусмотрительный человек. Я не удивлюсь, если окажется, что у него все готово к отъезду, и что он сейчас отдает последние указания.

Владимир Родионыч был прав.

Вещи и Гринчука и Михаила уже были упакованы с самого утра. Более того, они уже даже лежали в багажнике свежекупленного «джипа». «Джип», выделенный оперативно-контрольному отделу Советом, был передан, вместе с документами, Братку.

– Прямо сейчас уезжаете? – грустно спросил Браток.

– Прямо сейчас, – кивнул Гринчук.

Но сразу же уехать не удалось. По той простой причине, что Гринчук включил, наконец, свой мобильник.

Вначале позвонил Абрек. Он очень горячо извинялся за свою вчерашнюю неявку, и просил, просто умолял о личной встрече.

– Меня, помню, и Атаман просил о встрече, – сказал Гринчук в телефонную трубку, и Абрек замолчал почти на минуту.

– Давайте встретимся, очень нужно поговорить, – умоляюще тянул Абрек.

Это было настолько неприлично, что Гринчук согласился и приказал Абреку ждать за городом возле блок-поста. Абрек безропотно согласился, не уточнив даже, сколько именно придется ждать.

Потом позвонил Граф. Каким-то образом он уже знал о случившемся, в нескольких энергичных выражениях выразил свое отношение к умственным способностям Гринчука, который не может просто уехать, не устроив Ледового побоища или гибели Помпеи. Гринчук не возражал. Он только просил, чтобы Граф взял под свою личную опеку Милу Чайкину. Граф пообещал. Потом попросил, чтобы Граф лично занялся ближайшей судьбой отца Варфоломея.

– Понимаешь, – пояснил свою просьбу Гринчук, – если священники в конце марта начинают заниматься рукопашным боем, а в прошлом году какие-то молокососы на день рождения Гитлера попытались побуянить на кладбище возле церкви, поневоле напрашивается вывод, что это двадцатое апреля будет ознаменовано чем-то выдающимся. И лучше, чтобы молокососы получили урок, а священник к разборке не успел.

– Сделаем, – сказал Граф. – Что еще?

– Еще? – Гринчук помолчал, оглянулся на сидящего на заднем сидении машины Михаила. – За Ингой посмотри. Обиделась она.

– Можно я не буду называть тебя козлом? – ласково спросил Граф.

Гринчук потрогал разбитую губу и разрешил.

– Я все сделаю, – сказал Граф. – Но и ты, тогда, выполнишь одну мою просьбу. Лады?

– Лады.

И Гринчук получил задание заехать в больницу к Левчику.

Левчик, как оказалось, очень обиделся на Мастера и хотел…

– Мне это не интересно, – быстро перебил Графа Гринчук.

– Вот сам ему об этом и скажешь. Но обязательно лично. Ты мне все равно должен.

– Хорошо, – сказал Гринчук и поехал в больницу.

По дороге ему позвонила Мила, и пришлось ее успокаивать и обещать, что все будет нормально. И с ней, и с ним, и с Ингой.

– Все будет нормально, – повторил Гринчук.

– Вы мне обещаете? – спросила Мила.

– Да, – тяжело вздохнув, пообещал Гринчук. – И, если что, обращайся прямо к Графу.