Александр Золотько - Правосудие любой ценой

Гринчук протянул телефон генералу:

– Вас.

– Да, – сказал генерал.

– Охренел? – осведомился Мастер, не здороваясь.

– Вы кому звоните?

– К тебе, козел, – сказал Мастер. – Не хрен прикидываться.

– Это ты с ума сошел, – генерал расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.

Жарко.

Гринчук встал со стула и отошел к окну.

– Я тебе говорил, чтобы ты отцепился от Зеленого? – спросил Мастер.

– От како… От Гринчука? А что случилось?

– Пасть закрой, – оборвал генерала Мастер. – Твой урод вешает на Зеленого убийство…

– Ну?

– Не нукай, козел! Мы же договорились, что трое погибли в несчастном случае, типа, пытались сбежать из города. Нет?

– Да…

– А твой фраер что-то буровит о мокрухе. Да еще цепляет это на Зеленого. Не понимаешь, что Зеленый станет искать, кто именно тачку в пруд спустил? – Мастер говорил ровным голосом, но генерал понимал, что спокойствие это дорогого стоит.

И генерал понимал, что дорогого это будет стоить именно ему, начальнику областного управления.

– Я разберусь, – сказал генерал. – Правда, тут уже задействована прокуратура, а у меня с прокурорскими отношения не слишком…

– А это уже твои проблемы, – почти ласково сказал Мастер. – Твои и только твои. Выкручивайся, как знаешь.

Мастер отключился.

Генерал осторожно положил телефон на стол.

– Дела, – сочувственно протянул от окна Гринчук. – Как будем выкручиваться?

– Просто иди отсюда, – сказал генерал-лейтенант, глядя строго перед собой, на фуражку полицейского славного города Нью-Йорка, подаренную в прошлом году американской делегацией.

Фуражка лежала в застеленному шкафу, между маленькой Эйфелевой башней и фотографией Биг Бена. Делегации приезжали часто. Да и генерал ездил за границу регулярно. По обмену опытом.

– Не получится, – сказал Гринчук. – Слишком много народу знает, что меня обвинили. И прокуратура уже выписала нужные бумаги. И пацаны в СИЗО уже помылись в ожидании моего появления. Знаете, как в СИЗО любят ментов, по ошибке попавших в общую камеру? Я просто так не уйду.

– Чего ты хочешь? – сквозь зубы спросил генерал.

– Орден нельзя попросить? – Гринчук вернулся к столу. – За мужество. Или за отвагу. Какой-нибудь степени.

Генерал скрипнул зубами.

– Нельзя, – разочаровано произнес Гринчук. – И дочери на выданье у вас нет. Ведь нет?

– Я тебе не… – начал генерал, но Гринчук погрозил ему пальцем, и генерал от неожиданности замолчал.

– Вы мне не позволите? Ерунда. Позволите. Еще как. Вы ведь не хотите ссориться с Мастером. Причем, я даже не задаю вам вопросов по этому поводу. Я просто констатирую.

– Мастер… – генерал потер гладко выбритый подбородок, пытаясь придумать хоть что-нибудь.

– Понимаю, – снова кивнул Гринчук. – вы его завербовали, и теперь безопасность агента требует, чтобы соблюдалась секретность. Я никому не скажу. Крест на пузе. А вот Капустин…

– Что Капустин? – спросил генерал.

– А вот Капустин у вас – слабое звено. Стучит на кого попало, словно швейная машинка фирмы «Зингер». Иногда даже стучит в письменном виде, – Гринчук достал из внутреннего кармана свернутый листок бумаги и бросил его на стол перед генералом. – Написал, сволочь, что это вы его принудили, используя, так сказать, служебное положение, состряпать на меня это дело.

– Я? – искренне возмутился генерал.

– Он так пишет, – пожал плечами Гринчук. – И это вы приказали ему подготовить лжесвидетелей. Вы.

– Вот ведь тварь мелкая, – процедил сквозь зубы генерал, разворачивая бумагу.

– Довожу до вашего сведения… – начал читать вслух генерал, но задохнулся от возмущения и порвал бумагу на мелкие клочки.

– Правильно, – одобрил Гринчук. – Грязная бумага. Да еще и написанная под прицелом пистолета.

– Что?

– Под прицелом моего пистолета. Этот козел действительно решил, что я его могу застрелить от безысходности.

Генерал никогда не общался с Гринчуком лично и не мог оценить всей силы его обаяния. Но теперь, если бы хотел, мог насладиться зрелищем широкой и искренней улыбки Зеленого. Улыбки человека, выполнившего свой долг и уверенного в своей неотразимости.

– Кстати, – лучезарно улыбаясь, продолжил Гринчук. – У меня есть второй экземпляр этого заявления.

Гринчук достал из кармана второй листок и помахал им в воздухе.

– Только не нужно прыгать через стол, – предупредил, посерьезнев, Гринчук. – Вы же генерал, а не горный козел.

– Я тебя… – начал генерал. – Я тебя…