Александр Золотько - Почерк дракона

Просто случайность? На хрен, не бывает случайностей. Не бывает таких случайностей! Шатов присел на парапет возле реки. Нужно отдышаться. В пяти метрах от него люди веселятся. Им не приходится прятаться и бояться за свою жизнь. Им не приходится раздумывать над тем, кто сейчас хотел убить Шатова. А ведь его хотели именно убить.

Снова бросило в дрожь.

Васильев? Трижды проклятый директор трижды проклятого завода. Из-за паршивых трех сотен тысяч баксов он превратил жизнь Шатова в ад. Хотя… А во что хотел превратить Шатов жизнь Васильева? В рай?

Шатов сплюнул вязкую слюну. Отряхнул колени джинсов.

Как они могли его выследить? Только от клиники. Как его выследили и люди Ямпольского. Сидели возле «Гиппократа» две засады, одна сработала быстрее, а другая проследила машину до самого ОПО. Ведь вторая засада не могла знать, что это менты. На них этого написано не было. И привезли они его не в управление внутренних дел, а в какую-то контору под странным названием.

И в нее явно невозможно было просто войти, чтобы проверить.

Люди Васильева подождали, пока Шатов выйдет, потом обогнали его на той самой проехавшей машине и встретили. Как бы повел себя любой другой человек на месте Шатова после просьбы закурить? Трудно сказать. Но сразу броситься наутек мог только битый, напуганный человек. Такой, как Шатов.

А потом что-то случилось в доме, и убийцы начали стрелять, но не в Шатова. Шатова они, наверное, хотели зарезать, как это заказал Васильев еще незабвенной памяти Ваську и Мирону. А в доме на кого-то наткнулись. Может, на бомжей? Или менее удачливых коллег…

Шатов достал из кармана телефон. Сейчас позвонит Арсений Ильич. Сейчас он точно позвонит. Через секунду. Шатов не знал, отчего возникла такая уверенность, но точно знал, что вот сейчас…

Телефон зазвонил.

– Да?

– Вы уже были у Каневецкого? – не здороваясь, спросил Арсений Ильич.

– Не успел.

– Вы меня разочаровываете, любезный.

– Я себя и сам разочаровываю, милостивый государь.

– Но вы были в клинике?

– Был. Я вам уже говорил об этом…

– Без подробностей.

– Какие подробности? Действительно был дракон, действительно Башкирова убили. Со мной беседовал некто Александр Гаврилин, попросил, чтобы я и ему сообщил результаты своих поисков.

– И вы?..

– Я ему ничего не обещал. А что?

– Ничего. Я не хотел бы делиться информацией ни с кем.

– Похоже, что даже со мной, – вырвалось у Шатова.

– Что?

– Со мной вы тоже не хотите делиться информацией, Арсений Ильич.

– Вы получаете ровно столько информации, сколько я считаю нужным вам предоставить. И я не совсем понимаю, почему вы все-таки до сих пор не попали к в квартиру Каневецкому? – раздражение в голосе Арсения Ильича прозвучало очень явственно.

– А я не понимаю, почему я до сих пор не попал на тот свет.

– Проблемы?

– А вы как думали? Мне здорово вломили в клинике. У них там очень нервный начальник службы безопасности. Потом – беседа с Гаврилиным. Потом меня повязали люди майора Ямпольского, предварительно врезав чем-то по голове…

– Оперативно-поисковый отдел?

– Именно. Они ожидали меня возле клиники. И, как я понимаю, возле дома Каневецкого.

– Но вас отпустили? – голос Арсения Ильича приобрел некоторый академический оттенок. Коллекционер пополнял свою коллекцию фактов и фактиков.

– Отпустили. Пригрозили неприятностями и отпустили. И кстати, уважаемый Арсений Ильич, всплыл новый и очень неприятный аспект в вашем поручении…

Голос Арсения Ильича стал совсем ледяным:

– Какой именно аспект?

– Ваши сведения не полны, господин коллекционер. Не восемь человек за три месяца, а тридцать семь за полгода. За шесть месяцев.

– И это все?

Шатов опешил. Он ожидал от Ильича какой-нибудь живой реакции. Хотя бы легкого удивления. Волнения. Но никак не «И это все?».

– А этого мало? Вы хотели, чтобы я узнал все о восьми смертях. Я узнал. Я выяснил, что их убил один и тот же человек, маньяк, который, кроме них, отправил на тот свет еще двадцать девять человек – женщин, детей, стариков. Этого разве не достаточно? – Шатов почти кричал, не обращая внимания на то, что посетители кафе рядом начинают на него оглядываться.

– Еще раз напоминаю, – холодно сказал Арсений Ильич, – я приказывал вам выяснить, что связывает эти восемь смертей. Эти восемь. То, что вы сказали о маньяке, вовсе не значит, что вы выяснили, почему именно эти восемь человек были убиты за последние три месяца. Работа не выполнена.