Александр Золотько - Почерк дракона

– Три? А, да, три. Один герой даже умудрился сделать это дважды. Оба эти человека, нарушившие экстерриториальность клиники умерли, продемонстрировав таким образом силу запрета. В случае с Башкировым нарушение осталось безнаказанным. И это может породить соблазн.

– А вы, значит, человек, который отвечает за поддержание порядка среди уголовников, – Шатов съязвил, надеясь, что, обидевшись, Александр раскроется.

– С большой степенью допущения, – спокойно ответил Александр, – это так. И я заинтересован в том, чтобы дракона найти и уничтожить.

– Но только за Башкирова. Если б не это, вам и дела не было бы до всех этих убийств.

– А почему мне до них должно быть дело? Этот убийца может рассматриваться как еще одно проявление стихии, если хотите. Все его убийства оформлены так, чтобы не вызвать всплеск в сводках. Его как бы и нет. В обычную неделю в городе отправляется на тот свет человек десять-пятнадцать. Я имею в виду насильственную смерть плюс результаты аварий и самоубийств. Так вот, с драконом или без него цифра остается в пределах статистической погрешности. И если бы не фигурка из бумаги…

– Его бы вообще не заметили.

– Да.

Внезапно подал голос телефон Шатова.

– Извините, – торопливо сказал Шатов, – доставая телефон. – Шатов.

– У вас все нормально? – спросил Арсений Ильич.

– Да, – Шатов почувствовал, как кровь приливает к лицу, и с трудом подавил желание оглянуться на Александра. – Мне некогда сейчас разговаривать, извините.

– Некогда? Тогда просто слушай, Шатов. Мне нужно, чтобы сегодня вечером ты побывал у последнего покойника. В его семье. Понял?

– Понял.

– В клинике все выяснил?

– Да.

– Тоже дракон?

– Тоже.

– И нет вариантов, кто именно?

– Пока не знаю.

– Ладно, я перезвоню тебе через час.

Шатов спрятал телефон. Руки дрожат, зараза.

– Так что вы от меня хотите?

Александр помолчал с минуту. Поправил воротник белой рубашки.

– Так получилось, что вы единственный, кто смог получить информацию о драконах. Более-менее полную.

– Ну?

– Я не знаю, откуда вы получили эту информацию первоначально, но было бы глупо не воспользоваться ситуацией.

– Еще один хочет воспользоваться ситуацией, – пожал плечами Шатов, – еще один хочет покататься на моей бедной шее.

– Не хочу. Я хочу, чтобы вы в случае чего сообщили о результатах своего расследования еще и мне. И все.

– Еще и вам?

– И лучше бы – в первую очередь.

– А иначе?

– Иначе? Иначе я не смогу вам помочь.

– Помочь? Вы – мне? Не смешите, – Шатова вдруг словно озарило, – вы решили, что если я достаточно долго поковыряюсь в этом дерьме, то этот самый бумажный дракон попытается убить меня? И вы сможете задержать его возле моего бездыханного трупа?

– Интересный вариант. Только совершенно фантастический. Убийца, судя по всему, не дурак. Он не станет бросаться на вас. Более того, он даже может попытаться связаться с вами, прислать вам свои мемуары для публикации. Это – максимум. А то, что вы реально можете сделать для меня, это добавить еще одну крупицу информации. Или дать возможность взглянуть на все это с другой точки зрения. Вот и все. – Александр достал из кармана визитку и протянул ее Шатову.

«Александр Гаврилин», – автоматически прочитал Шатов. Имя, фамилия и телефоны.

– Вас куда подвезти? – спросил Гаврилин.

– Я пройдусь, – сказал Шатов и открыл дверцу машины.

– Как хотите, – Гаврилин не попытался ни отговорить, ни остановить.

– Все? – спросил повернувшись к машине Хорунжий.

– Все, – кивнул Шатов, – я пройдусь.

– До свидания, – Хорунжий помахал рукой и сел в машину.

Шатов захлопнул заднюю дверцу, постаравшись это сделать как можно громче.

Машина тронулась.

Хорошая тачка, подумал Шатов. «Вольво». Те, кто отвечают за порядок среди уголовников, не могут позволить себе ездить не на крутых тачках. Положение обязывает.

А хозяин требует нанести визит в семью убитого. Шатов, прикрывая глаза рукой, взглянул на небо. Вечереет, но жара не спадает. Блин. Не спадает. И ночь, судя по всему, будет жаркая. И как бы не было грозы. Очень уж парит.

Очень.

Шатов вытер пот со лба. Совсем расклеился Жека. И психованным стал. Это ж надо, так избить человека. Это ж надо…

Вот если б голова не кружилась, было бы совсем хорошо. Не пришлось бы стоять, опершись на дерево. Еще можно просто сесть на землю и отдохнуть. Шатов почувствовал, что ему просто жизненно необходимо присесть. И именно на землю, в траву. И даже лечь.